Слова Дивера лишь усиливают уже ставшее болезненным возбуждение, проносящее горячие спазмы по всему моему телу. Его грудь тяжело вздымается от сбитого дыхания, пока он пытается сдерживаться. И вместо того, чтобы перестать выделываться и дать нам обоим то, что нужно, он продолжает:

– Поэтому я буду делать это медленно.

И он, как и обещал, медленно начинает меня наполнять. Я впиваюсь пальцами в его плечи и инстинктивно двигаюсь ему навстречу, но он тут же прижимает мое тело к своей груди.

– На этот раз я не дам тебе управлять, Изабель. Нет. Ты будешь изнывать и просить. И, может быть… – Он судорожно выдыхает, наполняя меня всю, а я с тихим стоном утыкаюсь ему в шею. – Может быть, я дам тебе то, что ты хочешь.

Объятия Дивера, словно пыточные тиски, не дают возможности пошевелиться, лишь сильнее вдавливая меня в него. Как безвольная обездвиженная кукла, я лишь могу покрывать поцелуями его ключицы, вдыхать любимый запах и поглаживать крепкую спину, покрывшуюся легкой испариной. Нейтан продолжает сидеть в одном положении, не двигаясь во мне, но я ощущаю, как все мышцы на его теле напряжены до предела. Ему не легче, чем мне, но он все продолжает упрямиться.

– Придурок, – вырывается у меня.

– Я идеально тебя наполняю, как будто создан для этого. Чувствуешь? Можешь отрицать сколько хочешь, но ты только моя, – говорит он тихо. – Хочу, чтобы ты запомнила этот момент, Изабель. Это чувство, когда хочешь то, что могу дать тебе только я. Ни коп, ни кто-либо еще. Только я, Бель.

Руки так и чешутся ударить его за этот властный тон и за то, что отчасти он прав. Но лишь отчасти. Осторожно опускаю руку и пытаюсь просунуть между нами, но она тут же оказывается в его цепкой хватке. Ярость в глазах Дивера, раздраженный рык, и я прижата к полу. Он навис сверху, крепко удерживая меня под собой и до легкой боли сжимая оба запястья над головой.

– Нет, Изабель, ты кончишь, когда я позволю, – рычит он мне в лицо.

Я нервно сглатываю, вглядываясь несколько долгих мгновений в его разъяренное лицо, и вдруг почему-то заливаюсь истерическим смехом.

– Что здесь смешного?!

– Ты, – отвечаю, не в состоянии перестать смеяться. – Ты такой тупой, Дивер. Как ты до сих пор не понял? Плевать я хотела на всех остальных, я тебя люблю, придурок!

Пока я пытаюсь перестать смеяться и отдышаться, вся напряженная фигура Нейтана остается неподвижной тенью надо мной. Тщетно сдерживая глухой стон, он прикусывает дрожащую нижнюю губу, а между сдвинутых бровей проявляется заметная впадинка. Все его тело вздрагивает, и он крепче прижимает меня к полу, но ослабляет хватку на запястьях. Пользуюсь этим, чтобы обнять его обеими руками, поглаживая перекатывающиеся мышцы спины.