– И не будет, – тихий рык, и он вновь накрывает мои губы своими. – Никто, – он снова отрывается, – не коснется тебя, – еще поцелуй, глубже, – кроме меня. – Его напористые движения вдавливают меня в стену, и я инстинктивно приближаю Нейтана к себе за шею, ощущая, как кипит кровь под его кожей.

Последние крупицы гордости призывают меня вырваться и закричать, что я – не его собственность, что он не может так со мной разговаривать, но с каждым его движением растворяются, как привкус виски на кончике языка, которым он меня так изощренно наказывает.

Я не сдерживаю жалобный стон, когда Дивер отстраняется, чтобы избавить нас от одежды. Вернувшись ко мне, кончиком носа он проводит вдоль моей шеи, и мои колени подкашиваются от этих прикосновений. Но мне нужно больше.

Словно почувствовав то же самое, он хватает меня за бедра, приподнимает, и я обвиваю ногами его торс, отчаянно покрывая поцелуями любимое лицо.

– Прости, Нейт…

Каким-то чудом оторвав от себя, он приземляет меня на кровать, а сам наклоняется к валяющимся на полу джинсам. Пытаюсь отдышаться, жадно глотая воздух, и понять, что он собирается делать.

– Не злись, – прошу я, не глядя в его сторону.

Шорох упаковки. Мгновение. Я оказываюсь придавлена Дивером к кровати, и под нами раздается протяжный скрип.

– О, нет, стой, – шепчу я, и он замирает, тяжело дыша надо мной. – Не на кровати, – вспоминаю я просьбу Рей.

Нейтан молча берет меня в охапку, и мы тут же оказываемся на дощатом полу. Усадив меня лицом к себе, он утыкается носом в мой висок, щекоча кожу жарким дыханием.

– Не могу не злиться, Бель, – низко хрипит он. – Ты меня очень разозлила.

– Знаю… Я не хотела…

Я скольжу пальцами по его коже, огибаю сильные плечи, ключицы, проводя по каждой татуировке, что не различаю в темноте, но знаю уже наизусть.

Оставляю легкий поцелуй на колючем подбородке, пока он мучительно молчит, прерывисто дыша. Бедрами подаюсь ближе, ощутив, что он хочет меня не меньше, чем я его. Что он хочет владеть мной не только на словах.

– Нейтан, – зову я, осмелившись взглянуть ему в глаза, и сажусь так, чтобы оказаться над ним.

– Нет, – рычит он, вцепившись пальцами в мои бедра так, что я не могу пошевелиться. – Не так просто. Я все еще зол, Бель. Чертовски зол.

Плотно поджатые губы, горящий взгляд и раздувающиеся ноздри заставляют меня нервно сглотнуть.

– Ты… не хочешь?

– Хочу, чтобы ты почувствовала, как я злюсь, – шипит он мне в лицо, все еще удерживая на месте. – Для этого мне следует быть жестким и грубым с тобой, но я же знаю, что тебе это понравится.