– Они будут нас преследовать, Нейт?

Боязливо оборачиваюсь, не надеясь разглядеть что-либо в темноте, и пытаюсь вслушаться, но лесной воздух наполняет лишь стрекот сверчков.

– Нет.

– Ты так уверен?

Пытаюсь не отставать от Нейтана, хотя с каждым шагом становится все труднее передвигать отяжелевшие ноги.

– Ты слышала Квентина. Он приказал нас не искать, – отрезает Дивер, даже не обернувшись.

– Тогда стой, – прошу, я задыхаясь. – Мне надо… надо прийти в себя, иначе меня стошнит моими же легкими.

Согнувшись, я упираюсь ладонями в дрожащие колени. Меня бьет озноб, конечности немеют и болят, а внутренности сдавило. Даже под дулом пистолета я чувствовала себя лучше.

– А что вообще сказал Квентин? Нейт, почему он сказал, что ты вернешься? А еще что-то на латыни, кажется…

– Неважно. Он просто старый маразматик, не забивай этим голову.

– Как мы вообще выбрались? – недоумеваю я. – Ты ведь выстрелил…

– Выстрелил, – его голос звучит ближе, но я слышу в нем злость, заставляющую меня поднять взгляд на него. Побелевшее лицо Нейтана выделяется даже в кромешном мраке, а его тон становится несдержаннее, когда он продолжает: – В электрический щиток позади тебя. Заметил его в последний момент. И пока эти ублюдки метались в темноте, я повалил тебя на пол, чтобы пули не задели. Потом потащил к выходу, прячась за колоннами.

– Жесть… – выдыхаю я и пытаюсь выпрямиться, ощутив, словно по каждому позвонку в спине кто-то ударил молотком. – Спасибо…

– «Спасибо»?! – возмущенно шипит Нейтан, рывком приближаясь ко мне. – Какого черта это было вообще? Что ты там устроила?!

– Что? Я?

– Умереть там хотела?! Правда ждала, что я выстрелю в тебя? До сих пор думаешь, что я могу навредить тебе?! Ты же не серьезно это, да? Скажи, что не серьезно…

– Нейт, знаю… просить тебя о таком было несправедливо. – Я зажмуриваюсь, не выдержав его потерянного взгляда. – Но я не хотела, чтобы стало хуже, пойми. Я просто… не видела другого выхода, правда…

Шумный прерывистый выдох Дивера обжигает мое лицо, и он прижимает свой лоб к моему. Потом он нежно касается моих щек пальцами и, тяжело сглотнув, произносит:

– Послушай меня, Изабель. И запомни. Раз и навсегда. Я никогда, никогда не наврежу тебе. И другим не позволю. И «жить дальше» без тебя я тоже не способен. Я скорее вырву собственное сердце из груди и продолжу жить без него, чем без тебя, слышишь?

Мое дыхание снова перехватывает. Слова Нейтана словно собирают мое истерзанное сердце по кусочкам, а его нежный взгляд залечивает раны. Я ведь правда собиралась умереть в том проклятом заброшенном здании, в окружении бандитов, от рук любимого человека. Это полное безумие. Я плачу и не замечаю собственных слез, пока они не начинают растекаться на губах. Утыкаюсь лицом в его грудь, согреваясь теплом тела и рук, бережно обнимающих меня.