– А ты можешь идти не так медленно? – бросает Дивер, даже не обернувшись.

«Могла бы, не тащись мы уже полдня по этому проклятому лесу черт знает куда», – проносится в мыслях очевидный ответ, но я его не озвучиваю. Сейчас меня больше волнует другое.

– Ты вообще уверен, что мы идем правильно? Можешь посмотреть по карте, сколько еще идти?

– Телефон разрядился, но уверен, до шоссе осталось меньше мили.

От усталости моральной и физической хочется буквально взвыть на луну, как потерянный волк. Только вот я еще не настолько одичала, шатаясь по лесам, да и посреди дня луны не отыщешь. Даже солнца не видно за дымчатыми тучами, затянувшими небо. К удивлению, нам хоть в чем-то повезло, и, похоже, погода больше не испортится.

Глядя на то, как впереди Дивер ловко шагает по грязи своими длиннющими ногами, я испытываю желание его чем-нибудь треснуть. Он снова отстранился. После вчерашних откровений и утренних нежностей… за весь путь он почти ничего не произнес, а только дает односложные ответы на мое нытье и неумело подбадривает, когда я в очередной раз хочу сдаться, лечь прямо на землю и оставить себя на съедение лесным животным.

Кажется, если сейчас я не сбавлю скорость, мои ноги точно отвалятся и станут прекрасной закуской для представителей местной фауны… Вот черт, еда… Зачем я о ней думаю? Как же хочется есть! Последний раз я ела утром в хижине очередную вонючую консерву, которую мне подсунул Дивер. Еще час без еды – и я сожру его!

Обернувшись на мой страдальческий стон, Нейтан останавливается. Терпеливо ждет, пока я короткими, вымученными шагами доползу до него, и берет меня за руку. Некрепко сжимаю его перебинтованную ладонь, чтобы не сделать больно. Даже через бинты ощущаю тепло его кожи, что так контрастирует с прохладным ветерком, смешивающим запахи леса. И каким-то образом это тепло унимает мое раздражение. Привычное воздействие Нейтана Дивера.

Шелест листьев и хлюпанье наших шагов наполняют комфортную тишину, пока мы устало плетемся по тропинке. Очередной порыв холодного ветра пробирается под кофту и заставляет вздрогнуть и сильнее прильнуть к Нейтану. На ходу поднимаю взгляд и невольно улыбаюсь. Как он может быть таким красивым после всего произошедшего? С бледно-серым лицом, покрытым багровыми царапинами? С пересохшими потрескавшимися губами? С такими синяками под глазами? Глаза… точно, все дело в глазах. Они прекрасны сами по себе. Глубокие, оливковые, отражают окружающую нас зелень. Сейчас почему-то прищуренные, хотя солнца почти не видно за мутными облаками. Он задумался? О чем он так мрачно думает? Всю дорогу мне хочется спросить, что мы будем делать дальше, но каждый раз я себя останавливаю. Возможно, я боюсь услышать, что у Нейтана нет никакого плана? А так, пока мы куда-то идем, кажется, что есть цель. Возможно, самообман в такой ситуации – не лучшая идея, но сейчас это все, на что способно мое разбитое сознание. Оно не способно собраться и подкинуть хотя бы одну здравую идею о том, что нам делать. Без машины, всех наших вещей и с тем небольшим количеством наличных в карманах. Что мы вообще можем? И как долго сможем скрываться, ведь план с Канадой провалился? От всех этих мыслей внутренности вновь скручиваются в нервозный комок.