Неизвестно, сколько она так просидела, вслушиваясь в едва уловимое дыхание в попытках разобраться, чье оно: ее собственное или того, кто лежал на полу и не подавал признаков жизни? То и дело казалось, что его широкая грудная клетка едва заметно поднималась, настолько слабо, медленно, что Сара сомневалась, не играл ли с ней ее разум, охваченный нескончаемой тревогой?

Даже в таком беспомощном состоянии Чемберс наводил ужас и паническое отвращение, окольцевавшие ее тело стальными объятиями. Казалось, стоит ей сдвинуться с места или попытаться сделать хоть что-то – он тут же очнется. Раскроет глаза, схватит ее и сделает еще больнее, чем когда-либо прежде…

Режущий импульс в теле и собственный вскрик вывели из оцепенения. Ее дрожащие руки обвили округлый живот, охваченный болезненными ощущениями, а из потухших глаз хлынули горькие слезы, когда взгляд Сары упал ниже. Платье между ее ног медленно пропитывалось кровью. В клочья истерзанное сердце лишилось последней надежды.

– Нет… нет… нет… прошу… только не это. Только не он… – бессильно всхлипывала она, сминая в кулаке испачканную ткань.

– Сара! Боже… – родной голос выволок из истерики.

Появившиеся ниоткуда янтарные глаза осматривали ее с неподдельным страхом, а теплые руки касались щек, удерживая в сознании.

– Сара, ты ранена? Чья это кровь? Скажи что-нибудь… – умоляла Ви, не сдерживая слез от измученного вида сестры.

Боли не утихали, уши закладывало, а тело слабело и угасало, отвергая жизнь.

– Господи… Он мертв… – едва связно шептала Сара.

– Кто?

– Мой малыш…

Глава 32. Мы облажались

Глава 32.

Мы облажались

Avaion – I Dont Know Why

Жалобный писк прибора нарушал гудящую тишину в палате. Вивьен сжалась в кресле, потеряв счет времени. Холодный больничный свет резал воспаленные глаза, устремленные в одну точку, а удавка вины крепче затягивалась вокруг шеи.

Как помочь сестре? Как посмотреть ей в глаза, когда та очнется? Как вести себя теперь? Как быть, когда разум Вивьен шипами пронзала уйма острых вопросов, на которые могла дать ответ лишь Сара? Сара, которая сейчас без сознания лежала на койке с иглой в худощавой руке и следами от мерзких пальцев похитителя на шее?

– Знаю, что ты не ешь, когда нервничаешь, но ты ничего не ела со вчерашнего дня, – послышалось справа.

Вивьен не заметила, как Миллс вошел в палату и протянул ей какой-то сэндвич, наверняка из больничного автомата. Но не упустила, с какой жалостью на нее смотрел карий взгляд. Ей вдруг стало тошно. От собственной слабости, от мысли о том, чтобы запихнуть хоть кусок еды в рот. Знала, что ничем хорошим это не кончится. С трудом сглотнув, она замотала головой. Джаред терпеливо отложил сэндвич на тумбу и молча опустился на стул рядом.