– Всё, что твоей душе угодно. Главная цель – чтобы Фам отвлёкся на тебя.

– Но зачем это нужно?

– Пока Сиэтл разделён на две части: одна принадлежит «Могильным картам», другая – вьетнамской мафии, – сообщает уже известный мне факт Джаспер. – Вистан хочет забрать их часть, но вьетнамцы могут взбунтоваться или выдвинуть какие-то свои условия. Играть с нами, в общем. Так что твоя красота должна будет его вразумить.

– Каким образом я его вразумлю? – недоумеваю я.

– Подумай сама. Дам подсказку: твой отец – Кормак О’Райли.

И тут до меня доходит.

Не знаю, насколько правильна моя догадка, но я решаю, что дело снова в связях. Возможно, они намереваются показать, что дочь ирландского мафиози теперь член семьи Харкнесс, а это для вьетнамцев может означать только одно – две наши семьи породнились, а значит, возросло могущество Вистана. Наверняка вьетнамской мафии не захочется связываться с «Могильными картами» после такого. Меня, короче говоря, хотят использовать просто как рычаг давления.

Не успеваю я озвучить свою догадку и спросить Джаспера, правдива ли она, как со стороны лестницы раздаются шаги. К нам спускается Вистан Харкнесс – в тёмно-коричневом смокинге, с клетчатым галстуком в английском стиле, в начищенных туфлях, с горящими зелёными глазами, направленными в мою сторону. Мне становится тошно лишь от одного его вида.

– Моя прелестная невестка уже готова?

Не думала, что только звук голоса может вызывать такой гнев и такое острое желание кого-то убить.

– Автомобиль готов, мистер Харкнесс, – оповещает его вошедший в дом молодой мужчина в водительской фуражке и с белыми перчатками на руках.

Вистан кивает, проходит мимо меня к выходу, велит следовать за ним. Джаспер указывает на дверь и говорит:

– Только после вас, моя дорогая.

Я едва сдерживаюсь от того, чтобы не наступить ему на ногу каблуком своих туфель, когда прохожу к выходу вслед за отцом Гая.

Во дворе почти никого нет. Я лишь моментами оглядываюсь по сторонам и вижу, как за нами шагают двое мужчин, одетых как телохранители. Забавно, что убийцам и палачам тоже нужна своя охрана. Забавно, что они тоже боятся смерти. Гай говорил, что Харкнессы приравнивают себя к Богу, считают, что им всё позволено. Но, так или иначе, они все смертны, в отличие от Бога. А значит, при должном подходе убить можно и самого Вистана.

Мне от этих мыслей становится легче.

И ещё немного легче от мысли, что я припрятала ножик Гая у себя под платьем. На всякий случай. Но надеюсь, он мне не понадобится.

Нам открывают двери в чёрный «Бентли». Вистан влезает первый, Джаспер уступает мне. Я стараюсь лишний раз не шевелиться, чтобы не напоминать о своём присутствии, будто это возможно.