Застонав, я сбрасываю одеяло и выбираюсь из постели, решив, что душ мне не помешает. Конечно, именно в этот момент раздается звонок в дверь. Я снова стону, поправляю свой растрепанный пучок и очки, надеясь, что они скроют темные круги у меня под глазами.
Открываю дверь, и меня встречает Лорна Гибсон.
– Очаровательный выбор одежды, дорогая, – говорит она, лишь слегка язвительно, ее прозрачные глаза осматривают меня с головы до ног. – По крайней мере, на этот раз все должным образом прикрыто.
Одна бровь презрительно выгибается. Сегодня я даже не могу притворяться, что принимаю ее оскорбления всерьез.
– Я могу вам помочь? Я нахожусь в самом разгаре кое-чего.
Ягодная помада размазывается чуть выше ее рта, когда Лорна поджимает свои тонкие губы.
– Я вижу, что прервала нечто захватывающее, – посмеивается она, игнорируя мои закатившиеся глаза. – В любом случае, мне сообщили, что на прошлой неделе ты расчистила мою подъездную дорожку, и я пришла выразить свою благодарность.
– О… – Я ошеломлена таким выражением благодарности, учитывая, что я и не подозревала, что она вообще знала. И что ж, это Лорна Гибсон. – Не за что.
– Мне рассказал Оливер, если тебе интересно. Его высокая нравственность и хорошие манеры, похоже, передаются и тебе. – Подумав, она добавляет: – Хвала Господу.
– Ну, мне не в тягость. В тот день у меня закончились греховные дела, и мне стало скучно. Я имею в виду, существует лишь ограниченное количество незащищенного секса и сатанинских ритуалов, в которых девушка может принять участие, прежде чем ей понадобится переключиться на что-то другое, понимаете?
– Все шутишь, – ехидно говорит Лорна, все еще с отвращением разглядывая меня. Она собирается уйти, но останавливается, окидывая меня странным взглядом. Откашлявшись, она лезет в передний карман блузки и достает пачку фотографий. – И еще кое-что. Я нашла их на дне своей шкатулки для украшений и подумала, что они пригодятся тебе. Эдгару нравилось фотографировать вас, дети, на свою старую пленочную камеру… Эти поляроиды воскресили особенные воспоминания.
Сначала я хочу спросить ее, что еще он снимал на свою старую пленочную камеру, но в ее суровой внешности сквозит мягкость, и я не уверена, как на это реагировать. Я шаркаю пальцами ног по дверному коврику, затем протягиваю руку, чтобы взять фотографии из ее рук.
– Я ценю это. Спасибо.
Еще одна пауза, прежде чем она уходит.
– Знаешь, Шарлин всегда была к тебе очень привязана, – говорит мне Лорна, прищурившись, и в ее голосе слышится искренность. – Я думаю, она была бы счастлива узнать, что вы нашли способ вернуться друг к другу.