– Все нормально, Оливер, – мягко говорит доктор Мэллой. – Возможно, ваш похититель был замешан в чем-то очень серьезном, и это было какое-то кодовое слово. Что вы об этом думаете?
– Возможно.
– Он когда-нибудь упоминал что-нибудь в этом роде?
– Нет.
Ручка царапает по бумаге.
– Давайте на минутку выберемся из этого подвала, – говорит она. – Давайте вернемся немного назад.
Изображение оживает…
Моя мама.
Моя мама.
«Вот так. Идеально».
«Вот так. Идеально».
Добрый голос мамы и ободряющие слова вызывают улыбку на моем лице. Мы сидим в саду, измазавшись в грязи, пока она учит меня сажать овощи.
Добрый голос мамы и ободряющие слова вызывают улыбку на моем лице. Мы сидим в саду, измазавшись в грязи, пока она учит меня сажать овощи.
«Мне придется есть помидоры, которые растут?» – обеспокоенно спрашиваю я.
«Мне придется есть помидоры, которые растут?» – обеспокоенно спрашиваю я.
Ее смех доносится до меня с летним ветерком.
Ее смех доносится до меня с летним ветерком.
«Нет. Но тебе придется съесть огурцы!»
«Нет. Но тебе придется съесть огурцы!»
Она щекочет меня, и я хихикаю.