– Ну, мне очень нравится, Джунбаг. Ты выглядишь…
– Нет, черт возьми, Пич. Однозначно нет. – Тео выбегает на задний дворик с вязаной шалью, которую бабушка связала для мамы прошлой зимой. – Ты наденешь это.
Я поворачиваюсь к нему, когда он накидывает колючую накидку из пряжи на мои голые плечи. Я морщу нос от отвращения.
– Она чешется. И пахнет, как столетние клубы пыли и умирающие растения.
– Пахнет, как тот факт, что никто не прикоснется к тебе сегодня вечером.
Я бросаю на него сердитый взгляд.
– Но она совсем не подходит. Это что вообще за цвет, Тео?
– Ты… – Он запинается, моргает… и разражается смехом, который заставляет его тело забавно трястись. От этого я сама всегда начинаю смеяться. Тео вздыхает, поправляя кобуру на поясе. – Ладно, один-ноль, Пич. Один ноль.
Брант проскальзывает мимо нас и похлопывает Тео по плечу, проносясь мимо. Его взгляд на мгновение замирает на мне, но улыбка, которой я его одариваю, остается незамеченной, так как он исчезает в доме. Сглотнув ком в горле, я возвращаю свое внимание обратно к Тео. Он смотрит на меня с весельем на лице.
– Что?
Его губы подрагивают.
– Ничего.
– У тебя такой вид…
– Я просто думаю, как мне отмазаться от обвинения в нападении, когда твой ухажер попытается притронуться к тебе сегодня вечером. Уголовные дела не вяжутся с моей работой.
Я посмеиваюсь.
– Что ты будешь делать, когда я однажды выйду замуж? И у меня появятся дети?
Он заметно вздрагивает, а я вспоминаю свой бредовый сон, когда у меня была лихорадка много лет назад. Я думаю о Тео и его речи, которую я так и не услышала, и о том, что это, скорее всего, был список угроз в адрес моего будущего мужа. Мои губы кривятся в ухмылке, но она тут же исчезает, когда я вспоминаю, кто был моим женихом в том сне.
У меня пылают щеки.