Мое сердце бьется быстрее. Я сильнее прижимаю руку.
– Я злился, что мне придется испачкать этот новый костюм, отбиваясь сегодня вечером от всех парней.
Я облегченно выдыхаю и опускаю руку, рассмеявшись.
– Хороший костюм. – Я делаю несколько шагов вперед, наблюдая, как улыбка Бранта ускользает с каждым моим шагом. Когда мы стоим уже практически лицом к лицу, я протягиваю руки, чтобы поправить небольшой голубой галстук-бабочку; запах мыла Ivory смешивается с ароматом его нового одеколона. Что-то древесное и свежее. – Твоя бабочка голубая, как мое платье, – подмечаю я.
Это вышло случайно. И от этого я улыбаюсь.
Брант смотрит куда-то в сторону, когда говорит:
– Красивое платье.
– Оно напомнило мне нашу песню. Голубое небо, синие птицы. Когда на него падает свет, оно переливается всеми цветами радуги. Оно напомнило мне о…
Мои щеки заливаются румянцем от осознания того, что платье напомнило мне о нем. Лицо Бранта всплыло в моих мыслях, как только я увидела его.
Я опускаю руки, проводя ладонями по его груди, мысли ускользают. Он перехватывает их.
– И о чем оно тебе напомнило?
Наши взгляды снова встречаются.
Я сглатываю.
– О детстве. Колыбельных и всем таком.
Не знаю, зачем я лгу, но, с другой стороны, ясно понимаю, что думать о своем брате, когда покупаешь платье, которое захочет сорвать другой мальчик, кажется очень странным действием.
Каким-то неправильным.
Скорее всего, он был бы в ужасе от такого ответа.
Брант моргает, отпускает мои руки и делает небольшой шаг назад. Он почесывает свои темные волосы, отливающие золотистыми бликами в лучах заходящего солнца.