Я стискиваю зубы:

– Просто уходи, Джун… пожалуйста.

– Ты самый сильный человек, которого я знаю. Самый храбрый. Когда жизнь сбивает тебя с ног, ты поднимаешься вновь. Ни у кого в мире нет такой стойкости – ни у кого. – Она все еще качает головой. – Ты настоящий боец. Герой. Моя опора.

– Перестань. Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Конечно, знаю. Я не глупая, Брант.

Я бросаю на нее пронзительный взгляд:

– Ты наивная.

Она и не догадывается. Она понятия не имеет, что всего несколько минут назад я представлял, как с ее губ будет срываться мое имя, когда я заставлю ее кончить.

Это безумие.

Это полный кошмар.

Это погубит нас обоих.

Джун выглядит так, словно ей больно, на ее лице мелькает страдание.

– Не будь… – шепчет она. – Не будь таким жестоким. Мы сейчас нужны друг другу как никогда.

– Я не могу быть тем, что тебе нужно. – Я отвожу взгляд. Я должен был это сказать. Она единственное хорошее, чистое, что осталось в моей жизни, и я не буду отравлять ее этими ядовитыми чувствами, которых даже не понимаю. – Ты должна уйти. И не возвращайся сюда.

Я неподвижно смотрю в пустоту, пока она молча осмысливает мои слова, неподвижно сидя рядом со мной. Пока она впитывает эту новую энергию, бурлящую между нами. Пока она режется о ржавые лезвия, притаившиеся в моих словах.

Я не дожидаюсь ее ответа.

Я просто ложусь, отворачиваюсь от нее и натягиваю одеяло.

Бескомпромиссный отказ.

Джун ничего не отвечает – не словами, во всяком случае. Ее ответ – это тихий всхлип, полный страдания, который вырывается наружу; тот, который преследует меня во снах в ту ночь. Это скрип матраса, когда она оставляет меня одного на кровати и уходит из комнаты, оставляя после себя только свой сладкий запах.

Это холод без нее.