Я не успеваю вмешаться, потому что Стас сначала желает мне хорошей поездки и просит держать их с мальчиками в курсе, как я доберусь и устроюсь. Затем по очереди смотрит на сыновей, заручаясь их ответными взглядами. С радостью от Тимоши и с вызовом от Тёмы.

— Отдыхай и ни о чём не волнуйся. Мы тут сами разберёмся по-мужски.

На поезд меня провожает Артём. Он вроде бы балагурит, изредка легко перекидывая мой небольшой чемодан из руки в руку, смеётся, что крохотные колёсики отвалятся на первой же ямке в асфальте, но я вижу, что сын внутренне собран и внимательно вслушивается в мои ответы на вопросы, которые вставляет как бы между прочим.

— Вышли мне фото соседей по купе, — заявляет мой заботливый мальчик. — Если попадутся какие-нибудь придурки, гони их сразу или требуй поменять место. Не терпи, мам. Ты, вообще, как? — Бросает на меня цепкий взгляд и добавляет после заминки: — Настроение норм?

— Фото пришлю, хотя странно фотографировать незнакомых людей исподтишка. — Делаю страшные глаза и смеюсь. — Главное, чтобы придурком не посчитали меня.

Тёма фыркает и издаёт непритворный смешок.

— Я в порядке, настроение супер, готовность к путешествию — номер один, — выдаю речитативом и беру под козырёк.

— Отдохнёшь от нас и домашних… проблем.

Он снова запинается. На доли секунды, но их достаточно, чтобы обратить внимание.

— А вы от меня. — Толкаю его плечом в плечо. — Я от вас не устаю. Точно не в таком глобальном масштабе, чтобы сбегать на край света. Даже телефон не отключу, представляешь?

— Ты просто силища, мамо! — Артём напрягает бицепс, мужские контуры которого подчёркивают, как сильно он повзрослел. — Но побыть одному иногда тоже по кайфу.

— Тут не поспоришь, — соглашаюсь, не игнорируя, но и не развивая тему дальше.

До первой станции, где поезд делает короткую остановку, я еду единственным пассажиром в купе. «Тёмка наколдовал, не иначе», — улыбаюсь про себя, располагаясь у окна.

Целый час я сижу, уставившись на пролетающие мимо виды. Просто сижу, облокотившись о столик, просто смотрю, просто слушаю перестук колёс. С удовольствием позволяю себе ничего не делать.

Затем ко мне присоединяется семейная пара. Назвать моих попутчиков пожилыми язык не поворачивается, хотя им обоим наверняка глубоко за шестьдесят. Блеску в их глазах позавидуют и молодые. Он не сияет бешеными вспышками, а горит ровным огнём, как будто внутри зажжён камин и в него постоянно подкидывают дрова.

От них в прямом смысле исходит настоящее тепло. Мужчина накрывает ладонью закруглённый угол стола, чтобы об него не ударилась жена, пока она пробирается ближе к окну. Женщина шепчет: «Осторожно», — когда он резко поднимается и едва не задевает макушкой верхнюю полку. Он подставляет ей под спину подушку, когда она принимается за вязанье. Она ловко скручивает валик из пуховой шали ему под поясницу и вытягивает ноги на колени мужа. Он читает книгу, естественным жестом массируя свободной рукой её лодыжки и свод стопы.