Он послушно откидывается на спину, размещая банку между бровями. Тимка топает в ванную, возвращается с мокрой салфеткой и накрывает ею сбитые о скулу отца костяшки брата.

— Метко бьёшь, мелкий, — хвалит и в то же время укоряет Артём.

Тим ухмыляется и переворачивает салфетку на руке Тёмы другой стороной.

Как всегда, умиляюсь их взаимодействию. От него по-доброму щемит внутри.

Я смаргиваю подступившие слёзы и смотрю на себя в зеркало. Похоже, синяка не избежать. Адреналин испаряется, и в щеке мгновенно набухает жжение.

Тим вскакивает одновременно с однократным стуком в дверь и спешит открыть Стасу.

В миллионный раз поражаюсь чутью Тимофея на отца. Приваливаюсь боком к стене, чувствуя лёгкое головокружение от переизбытка эмоций. На секунду прикрываю глаза, чтобы взять себя в руки, но рядом тут же оказывается Артём, а плечи немедленно пленяют ладони Стаса, который аккуратно усаживает меня на стул.

— Не мутит? — спрашивает, наклоняясь.

Мы внимательно исследуем темнеющие следы на лицах друг друга.

— Нет.

Я примагничиваю его посмотреть мне в глаза и неуловимо качаю головой, отвечая на невысказанный вопрос и напоминая о данном им обещании. Он согласно моргает и распрямляется.

Артём и Тимофей встают рядом и выжидающе смотрят на Стаса.

— Пап, скажи, что я погорячился, — напряжённо произносит Тёма.

Сглатываю тугой комок, который грозит перекрыть мне кислород, но сейчас я должна крепко держаться со Стасом уже выбранной позиции, чтобы ещё больше не расшатать детей, переживания которых мы явно недооценили.

— Во-первых, я вами горжусь, — начинает Стас.

Я прикусываю губу, чтобы погасить улыбку при виде наших парней, которые теряют боевой настрой и в недоумении таращатся на отца. Стас умеет привести собеседника в замешательство и вывести на нужную ему линию общения.

— Всегда защищайте маму. Даже от меня или друг друга.

Прикусываю губу сильнее, потому что ком падает из горла и разрастается в груди до размеров крупного астероида.

— Во-вторых, посвящать вас или кого бы то ни было в наши с мамой личные отношения мы по-прежнему не намерены. Но! — Он тормозит взглядом Артёма, который готов ему возразить. — Я приехал сюда без ведома мамы с вами обоими, потому что наша с ней размолвка всё равно задевает всю семью. — Он смотрит на меня. — Позлись на Соню, но не предавай её анафеме. — И вновь обращается к сыновьям: — Я хотел при вас попросить прощения. По факту же, получается, хотел воспользоваться ситуацией. Это неправильно. Отсюда — в-третьих.

Теперь уже я сама сижу, нелепо уставившись на Стаса наравне с мальчишками.