Спроси он меня об этом сразу после того злополучного душа в бассейне, даже тогда я бы ещё в первую очередь перевела стрелы на самого Стаса, мол, чья бы корова мычала.
Сейчас же я не использую вопрос на вопрос. Принимаю ответственность за себя и говорю, как есть:
— Нет, не разлюбила. Я не люблю тебя, как прежде:
Взгляд Стаса окатывает меня осязаемым теплом.
— Моя к тебе тоже, Ал. Моя — тоже.
Мы бесконечно долго смотрим друг другу в глаза, погружаясь в самую глубину зрачков и дальше.
— Так нечестно, — шевелю губами.
Голос не включается, но Стас всё считывает верно.
— Нечестно, — не спорит он. — Зато ты точно понимаешь, что я имею в виду. И, что гораздо важнее, что я не лгу о своих чувствах к тебе.
— Да уж, не прикинуться дурочкой, когда испытано на собственной шкуре.
Дышу чаще, стараясь утихомирить дурдом, который разыгрался в груди. Подзабытые песочные часы вращаются с бессистемными интервалами, гоняя тонкую струйку туда-сюда. Им плевать на мои вздохи, зато они явно подыгрывают сердцу, которое ритмично отскакивает то от нижней, то от верхней колбы.
— Не получилось, но я хотела тебя разлюбить, — признаюсь.
Перевёртыш стабилизируется, песчаный водопад течёт ровнее.
— А я тебя нет. — Стас переступает по осыпи, чтобы не съехать вниз. — Ты моя константа. Только я самонадеянно решил, что ты есть и всегда будешь, независимо от обстоятельств и любых моих закидонов.
Из машины выпрыгивает Тимка и пулей скатывается в кукурузу.
— Вовремя вы остановились. — За братом появляется взъерошенный Артём в фиолетовых «очках». — Писаем и можно заправляться свежим топливом, желательно вкусным, горячим и с добавкой.
Мы проехали большую часть пути. Стас возвращается за руль. Я уступаю переднее сиденье Тимоше. Сама же сворачиваюсь клубком на заднем, удобно устраиваясь здоровой щекой на бедре Тёмы. В отличие от него, я не хочу есть и полдороги болтаюсь в тревожном полусне, отгоняя навязчивые мысли, с которыми легко справлялась с начала поездки, зато теперь они атакуют меня с удвоенным рвением.
Пропускаю завтрак и две ремонтные пробки. Мальчики наперебой докладывают о них, когда я наконец принимаю вертикальное положение, и вручают мне стакан апельсинового сока с куриным сэндвичем.