Сержант выложил перед Логаном лист, подписанный лично Беннетом:

— Колонки, усилители, светодиодные экраны, гобелен восемнадцатого века…

— Чего?

— Остатки гобелена мы обнаружили на снегу под окнами школы.

— А-а… это… да, гобелен, конечно.

А они годами руки об него вытирали. Неловко вышло.

— Его передали реставраторам, но, кажется, они вряд ли что-то смогут сделать.

Логан кивнул. В его копилке было что-то около трех тысяч долларов, но он предполагал, что этого даже близко не хватит хотя бы на то, чтобы сейчас отсюда выйти.

— Проводите мистера Робертса в камеру, — вздохнул сержант и кивнул полицейскому в форме.

Участок был украшен мишурой и гирляндой, но вот люди тут что-то были невеселые.

— Где мои друзья? — спросил Логан напоследок.

— Пишут объяснительные. Нам советовали держать вас друг от друга подальше, чтобы вы участок не спалили. Нет вам доверия, Робертс.

Сержант вернулся на место, и Логана увели.

В камере контингент был самый новогодний: пьяные, бездомные, просто развеселые люди, которых угораздило попасть в полицию в преддверии Нового года. Однако не успела решетка захлопнуться, как снова заскрипела, а затем раздалось: «Робертс, на выход».

Неужели дед приехал? В их семье не было денег на залог, поэтому Логан очень сомневался, что дело в этом. Быть может, нужны новые показания?

— Руки.

Он заподозрил, что на него снова наденут наручники, но вместо этого в ладони оказался флакон пантенола.

— Можете быть свободны, — протянул молодой мужчина, который сопровождал Логана на пути из камеры.

— Эм… то есть?

— За вас внесли залог.