На лице императора Юнчжэна отразилось крайнее утомление. Боясь, что у Его Величества станет плохо с сердцем, Чэнхуань заставила себя перестать плакать, вытерла глаза и, подавив печаль, заговорила о чем-то радостном.

Наказав Гао Уюну хорошо позаботиться о Его Величестве, Чэнхуань покинула зал. Опустив лицо, она быстро шла вперед, когда кто-то вдруг окликнул ее.

– Чэнхуань!

Девушка повернула голову и увидела Хунли. Одетый в плащ, подбитый соболиным мехом, он стоял посреди бескрайнего снежного пространства. Чэнхуань не хотелось ни с кем говорить, и она уже собиралась попросить позволения откланяться, но тут Хунли спросил:

– Царственный отец говорил с тобой о свадьбе?

Чэнхуань кивнула. Глаза Хунли блеснули негодованием.

– Ты сказала царственному отцу, что не хочешь выходить замуж? – снова спросил он.

– Я понимаю, что так или иначе должна буду выйти замуж, да и возраст уже подошел, – ответила Чэнхуань, протирая красные глаза. – Так что я во всем послушаюсь царственного дядюшку.

Хунли помолчал немного, а затем сказал:

– Я провожу тебя.

Хунчжоу узнал о том, что Чэнхуань вскоре уедет к семье мужа, лишь спустя несколько дней. Он не был столь же скромен в выражении чувств, как Хунли, поэтому, набравшись храбрости, примчался к императору Юнчжэну и закатил скандал, без конца спрашивая: зачем нужно выдавать Чэнхуань замуж в бедных землях за Великой стеной, если и в Запретном городе полно достойных молодых людей? Уж не потому ли, что Его Величество не смог победить монголов в последней напряженной войне и теперь он отдает Чэнхуань им в жертву?

Император Юнчжэн довольно спокойно отнесся к упрекам сына. Как обычно, по нему невозможно было понять, зол он или нет. Все, что он сделал, – это прикрикнул на Хунчжоу, веля тому возвращаться к себе и за закрытыми дверями подумать над своим поведением.

Пока Чэнхуань жила во дворце, многие ненавидели ее из зависти, однако стоило разнестись вести об ее отъезде, как все тотчас загрустили, ведь теперь, если Его Величество разгневается, некому будет успокаивать его ласковыми речами, некому будет веселыми разговорами и шутками спасать людей от нависшей над ними смертельной опасности. Таким образом, замужество Чэнхуань опечалило всех без исключения, в результате чего приготовления к свадьбе больше напоминали подготовку к похоронам. Была счастлива одна лишь старушка Цяохуэй, которая, сияя радостью, помогала своей госпоже упаковывать вещи.

Три месяца спустя невеста должна была выехать из Пекина в сопровождении посланного за ней отряда.

Впрочем, когда пришло время уезжать, оказалось, что Чэнхуань нигде нет. Во дворце тут же поднялся переполох. Позднее также выяснилось, что куда-то пропали и Хунли с Хунчжоу, что усугубило творившийся кругом хаос. После долгих расспросов удалось узнать, что троица бесследно исчезла еще ночью.