В деревне ждали новостей, надеялись, что немцев скоро остановят. Все вокруг твердили, убеждая друг друга, а скорее самих себя: «Немца сюда не пустят – Москва близко». В тревожном ожидании закончилось лето и наступила осень. Каждый день приходили повестки: явиться в райвоенкомат в Высокое к 10 часам и прихватить с собой необходимое: ложку, кружку и питание на три дня.

Глаша, осунувшаяся, со сбитыми в кровь руками и стертыми ногами вернулась в конце сентября. Тут же потянулись предвестники войны – печальные цепочки беженцев из Белоруссии и из Ржева, где фашисты стояли на подступах.

В госпитале появились первые раненые. Война стала реальной, она теперь имела свой запах – смрад гнойных ран и нечистот, который незримо пропитывал ужасом воздух в округе. Солдаты стонали в бреду, кричали от боли, умирали от ран. Некоторые – прямо на операционном столе. Саша, закаленный финской, не терял духа. Но раненых становилось все больше. Старики рыли могилы.

Вскоре стали слышны бои, загудела авиация. Советская армия сопротивлялись. И вот пришли наши солдаты. Они отступали.

«Что же вы оставляете нас?» – шептала им вслед Катерина. Она поняла: деревню сдадут.

Единственным человеком, кто с трудом скрывал свою радость, был Митрий. В последние годы ходил по деревням и шкуровал скот: каждого хозяина обязали сдавать шкуры государству. Посадить за поджог хутора и смерть Агафьи его тогда не удалось, но с должности сняли. Он сошелся со старой зазнобой, вдовой, с которой куролесил по молодости, привез ее в Берново, в дом, где жил с женой. Но когда вдова постарела и похужела, отправил обратно в Дмитрово, а вместо нее завел молодую, восемнадцатилетнюю любовницу. Митрий ненавидел советскую власть. Верил, что с приходом немцев заживет припеваючи, а заодно и старые должки врагам своим, коих было немало, припомнит.

Катерина под расписку сдала корову частям Красной армии. Всех лошадей из деревни уже мобилизовали, эвакуировали скот в Костромскую и Ярославскую области. Библиотеку и архивы увезли в Бежецк. Катерина повесила на двери опустевшей библиотеки замок и отправилась на работу в совхоз: немец немцем, а поля стояли неубранными, людей не хватало – землю вскапывали лопатами по норме двенадцать соток на человека, перепахивали и возили урожай на быках. Работать приходилось без отдыха: днем в совхозе, а рано утром и поздно вечером у себя в огороде, успевая ходить в лес за грибами. Как и в 1914 году, народилось много грибов: рано утром, до работы в поле, бабы собирали по лесам опята, рядовки и клюкву. Катерина вспоминала: «Много грибов – много гробов».