– Не стесняйся, удиви меня каким-нибудь ходом, который ты не используешь каждый раз все двадцать лет, что мы играем в шахматы, – подкалываю его я. – Ну не знаю, какой-нибудь сицилианской защитой по системе Свешникова или любой стратегией, чтобы я все еще мог расценивать тебя как опасного соперника!

Хаз наливает себе щедрую порцию бренди.

– Подумай лучше о своей половине шахматной доски.

– У меня все пешки на месте.

От раската грома дрожат стекла. Лето, которое уже приближается к концу, в этом году выдалось необычайно жарким и приятным, но сегодня вечером непогода принесла с собой сильнейшую грозу и холод – в последние дни августа такого не ждешь.

– О черт, нет! – восклицает Хаз. – Я только что нанес воск на свой «порше»!

– Точнее, ты наблюдал за тем, как его наносит кто-то другой…

Входит Ланс с подносом с тартинками и корзиной дров для камина.

– Ваша светлость, леди Джемма только что звонила сообщить, что из-за внезапной грозы останется на ночь в Ольстром-хаусе, у маркизы Ханджфорд. Вернется завтра утром.

– Тебя не волнует, что Джемма проводит столько времени с этой ненормальной Локсли? – спрашивает Харринг.

– Вначале, может, и волновало, но, если на то пошло, она вроде бы рада, что нашла подругу, пусть и с приветом.

– С приветом? Да по ней психиатрическая клиника плачет! – замечает Хаз.

– Джемма тоже в традиционные рамки не вписывается…

– Ну даже если не вписывается – она гений! Эта идея с парком аттракционов, который она устроила на твой день рождения, – просто бомба! На ее день рождения ты тоже должен хоть немного постараться!

– Что? – растерянно спрашиваю я.

– День рождения, Эш. Тот праздник, который есть у всех раз в году, помнишь?

– Черт. И когда он у нее? – Мы с Хазом молча смотрим друг на друга.

Ланс тихонько кашляет.

– Да, Ланс?

– Через три недели, – с готовностью отвечает он.