Игорь спал рядом. Глубоко, спокойно, его дыхание было ровным и размеренным. Грудь поднималась и опускалась под одеялом, а на его обычно напряжённом лице не было и тени забот. Он выглядел моложе, почти беззащитным. Я замерла, боясь спугнуть эту хрупкую реальность. Долго я просто смотрела на него, на его расслабленное лицо, на тёмные ресницы, отбрасывающие тени на скулы, и не верилось, что всё это случилось наяву.

Я уже собралась осторожно приподняться, чтобы незаметно улизнуть на кухню и приготовить кофе, когда в прихожей раздался отчётливый, громкий щелчок замка. Сердце тут же провалилось куда-то в пятки, а в животе всё похолодело.

— Маааам! — донёсся из прихожей бодрый голос Саши. — Ты дома?

Я подскочила на кровати, как ошпаренная, инстинктивно кутаясь в одеяло, и рванула к двери спальни.

Саша уже стояла в коридоре, держа в руках бумажный пакет. Её улыбка замерла на полпути, а глаза стали круглыми. Разбросанная одежда не осталась не замеченной.

— Мам, ты не одна?

— О боже… — пробормотала я, чувствуя, как по щекам разливается густой, предательский румянец. — Саша, дорогая, это не то, что ты подумала… Мы просто…

И тут же за моей спиной появился Игорь. Босой, в мятых брюках, надетых наспех, без рубашки. Его волосы были растрёпаны, а на лице застыло лёгкое недоумение и смущение. Он выглядел так… по-домашнему, так естественно в этом пространстве, что от этого становилось ещё более неловко.

Игорь тактично кашлянул в кулак и сказал сдержанно, но твёрдо:

— Доброе утро, Александра. Я, пожалуй, приготовлю кофе. Пока вы… общаетесь.

Он развернулся и ушёл на кухню, оставив нас с дочерью наедине.

— Я… мы… понимаешь, — начала я неуклюже.

— Мам, стоп, всё в порядке, — перебила меня дочь, приподняв одну бровь с выражением, в котором читалось скорее любопытство, чем шок. — Я не в детском саду. Взрослые люди, всё такое.

— Но… ты… как ты… — я безнадёжно запнулась, ощущая себя подростком, пойманной родителями за курением.

Саша глубоко вздохнула, поставила пакет на прикроватную тумбочку и усмехнулась, но уже мягче:

— Знаешь, я честно думала, ты ещё лет пять будешь отходить от развода. Так что… я даже рада, что ошиблась. Выглядишь… живее.

Я моргнула, ошарашенная её неестественным для такого утра спокойствием и принятием.

— Ты… правда… не против? — прошептала я, всё ещё не веря.

— Мам, — она сократила расстояние между нами и обняла меня за плечи несмотря на то, что я была закутана в одеяло, как кокон. Её объятия были тёплыми и крепкими. — Я больше всего на свете хочу, чтобы ты была счастлива и довольна. По-настоящему. И если этот мужчина, — она скользнула коротким взглядом в сторону кухни, — если он тебе нравится… то я только «за».