– Что ты имеешь в виду?

На улице было по-ноябрьски свежо, и я сунула замерзшие руки в карманы.

– Трудно объяснить. Мне кажется, в глубине души я всегда знала, что он бабник и не заслуживает доверия. Его первая жена ушла от него со скандалом – не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о причине. Он ей изменил. Но я все равно влюбилась в него – вероятно, потому что считала, будто лучшего не заслуживаю. А может, просто купилась на обертку: на всю его роскошь, красоту и обаяние. Блеск жизни на широкую ногу отвлекал меня от всего остального. Например, от того факта, что мамы больше нет – и что в этом виновата я.

– Ты не виновата, – возразил папа.

Я покачала головой:

– Ценю твои слова, но я всегда считала себя виноватой. И, хотя ты никогда не говорил об этом вслух, я чувствовала, что ты тоже винишь меня. И я злилась на тебя за это. Наверное, в том числе поэтому я и сбежала.

Папа поднял глаза к небу, подставив лицо прохладному ветерку:

– Нелегкое это было время. Сущий ад вообще-то. Честно говоря, я не знаю, что могу сейчас сказать, кроме «прости». Потому что, возможно, я и правда винил тебя, Джилл, и именно поэтому не надоедал тебе, когда ты решила бросить колледж и уйти из дома. Я убедил себя, что ты взрослый человек и вправе принимать собственные решения, жить собственной жизнью, совершать какие-то ошибки и по-своему справляться с болью. Но потом я почувствовал себя виноватым – потому что меня не было рядом, когда ты нуждалась во мне. Наверное, поначалу я пытался справиться с собственной болью и злился из-за ее смерти. А потом… увидев, что ты покатилась по наклонной, я почувствовал себя ужасным родителем – и просто дистанцировался от всего, что ты делала. Я предпочитал не знать, не вмешиваться. Но я должен был разыскать тебя. Разыскать и вернуть домой, Джиллиан. Вернуть на истинный путь.

Я на мгновение задумалась над его словами.

– Не думаю, что это возымело бы хоть какой-то эффект, пап. Я была обозленной и дерзкой и не хотела возвращаться домой, где меня поджидали воспоминания. Думаю, чтобы подняться, мне нужно было оттолкнуться от самого дна. А до него я, уж не сомневайся, добралась.

Мы тихо рассмеялись, потом замолчали, вслушиваясь в шум ветра в сосновых ветвях. Откуда-то издалека донесся собачий лай.

– Малкольм поразил меня в самое сердце, когда появился в моей жизни, – снова заговорила я. – Думаю, мне просто очень сильно хотелось быть счастливой, чувствовать, что жизнь продолжается. А с ним она была еще и такой интересной. Он казался мне идеальным – и всегда знал, как заставить меня улыбнуться. Почему я была настолько слепой?