Малкольм выключил воду. При звуке его шагов я подумала, не постучать ли мне в дверь, чтобы предупредить о своем присутствии. А может быть, стоило устроить ему сюрприз? Я все еще понятия не имела, что ему сказать, но мне требовалось его увидеть. Я хотела заглянуть ему в глаза – и просто посмотреть, что будет. Вдруг мне все мгновенно станет ясно?

В этот момент я заметила, что на тумбочке с моей стороны кровати что-то поблескивает. Я встала, пересекла комнату – и обнаружила пару женских золотых сережек-колец.

У меня таких не было. Точно.

Я нахмурилась, и в тот же миг дверь ванной распахнулась и в комнату вошел завернутый в полотенце на бедрах Малкольм.

Я замерла с серьгами в руке, молча пронзая его взглядом и чувствуя, как яростно бьется в жилах кровь.

Он растерянно похлопал глазами.

– Привет. – Его взгляд беспокойно метнулся к скомканным простыням, будто он хотел убедиться, что в кровати никого нет. Наконец он заметил серьги в моей руке.

Его кадык дрогнул, но он тут же как ни в чем не бывало улыбнулся:

– Что ты здесь делаешь? Как же я рад тебя видеть.

– Правда?

Он начал обходить кровать, намереваясь подойти ко мне, но я попятилась к двери шкафа и вскинула руку – не хотела, чтобы он ко мне приближался. Немедленно остановившись, он вгляделся в мое лицо.

Я бросила серьги на кровать.

– Кажется, мадам – кем бы она ни была – забыла серьги. И наверняка захочет вернуться за ними.

Краска прилила к его щекам:

– Джиллиан… это не то, что ты думаешь.

Я горько рассмеялась:

– О, даже не начинай, я тебя умоляю. Это оскорбительно.

Он наклонил голову. Самое ужасное, что даже сейчас он оставался чертовски привлекательным. Ох эти его мокрые взъерошенные волосы и обнаженная мускулистая грудь!

– Прошу, успокойся и просто выслушай меня.

– Незачем мне тебя слушать! Я хочу собрать свои вещи – и никогда больше сюда не возвращаться.