Педро хмурится, большим пальцем поглаживая мою щеку.
– Мы не можем покончить с многолетней враждой за один день.
– Не можем. Но можем начать. – Я держу его за руку. – Я не знаю, готов ли ты к этому, но давай приведем на конкурс наши семьи. Давай покажем им, что вместе мы сильнее.
Он с испуганным видом смотрит на океан. Но когда снова поворачивается ко мне, в его глазах светится новая решимость.
– Я с тобой. Несмотря ни на что, – говорит он.
И мы снова целуемся, наши губы скрепляют обещание самим себе, что мы будем храбрыми.
47
47
ЧЕТВЕРГ, 23 ИЮНЯ
Когда в четверг мы подъезжаем к зданию в дворцовом стиле 1800-х годов, над парадной лестницей висит огромный баннер с надписью «Кулинарный конкурс Гастрономического общества». Улица заставлена фургонами телевизионщиков, а само место битком набито конкурсантами и журналистами.
Я таращусь на парадную лестницу, большие окна и покрывающий фасад бело-голубой азулежу[82], который я видела только на картинках. Все это и горько, и сладко. Как бы я хотела, чтобы сейчас здесь была бабушка.
Пэ-Эс быстро разминает мне плечи, как будто я собираюсь выступить в бою UFC[83]. Вот он. Момент, которого мы все так долго ждали. Но когда мы подходим к главным воротам, Педро оглядывает их снизу доверху, как будто вот-вот столкнется с великаном.
– Мне кажется или это здание внезапно стало выше? – спрашивает он.
– Не бойся, шеф, – дразнит Пэ-Эс, похлопывая его по спине.
– Кто сказал, что я боюсь? – возражает Педро, но я вижу, что у него на висках уже выступили капельки пота.
Мы направляемся внутрь, бережно держа коробку с нашим творением. В центре помещения – сцена, где участники выставляют на длинный стол свои фирменные блюда. Фруктовое парфе, рагу из морепродуктов, эспетиньос, хлеб… Я отворачиваюсь, пока все это меня не захлестнуло, жестом приглашая Педро помочь мне распаковать пирог.
Мы открываем коробку и медленно достаем наш двухслойный пирог «Ромео и Джульетта». Из зала доносятся одобрительные возгласы, и, бросив взгляд со сцены, мы видим, что Пэ-Эс, Виктор и Синтия уже заняли свои места. Они показывают нам большие пальцы, и я с улыбкой машу им в ответ. Но когда я поворачиваюсь к Педро, он явно начинает зеленеть.
– Ты в порядке? – спрашиваю я.
– Конечно! – Он отходит, продолжая распаковывать пирог. Рубиновая гуава тает в сырном кукурузном пироге, словно цветок, проросший на залитой солнцем земле. Это – лучший компромисс между пекарнями наших семей.