Можно подумать, это так легко.

— Думаешь, мне стоит… уйти из отряда?

При одной мысли об этом я… черт, я даже не понимал, что чувствую, и не хотел выяснять: знал, что мне не понравится увиденное.

— Я думаю, что это… — Торрес обвел рукой комнату, — никогда не было твоей мечтой. Это была моя мечта, и я не отрицаю, что вместе нам было круто, но, дружище, ты можешь потерять Иззи навсегда, если не уйдешь.

Я не желал продолжать этот разговор. Я отвернулся и вышел в коридор. Торрес легким шагом последовал за мной.

Элстон поднял брови:

— Все нормально?

— Нет, — буркнул Торрес.

— Да. Пошли за следующей группой.

Через три часа атмосфера в здании изменилась: паника усилилась, с улицы доносились далекие звуки перестрелки. Афганское правительство капитулировало; новость об этом разнеслась по посольству со скоростью лесного пожара.

Впрочем, пожары горели тут и в буквальном смысле.

Мусорные корзины наполнили бумагами и подожгли; над ними клубился черный дым. Вертолет должен был прилететь с минуты на минуту.

Настала пора уходить.

— Я еще успею обработать несколько заявок, — запротестовала Иззи, когда я надел на нее кевларовый жилет и застегнул боковые застежки. Ее апартаменты опустели.

— Нет, не успеешь. Эти визы некому будет выдавать.

Всех сотрудников посольства эвакуировали; мы должны были лететь на следующем вертолете. Мне было все равно, кто останется в здании, лишь бы увезти ее отсюда.

— Но тут тысячи людей!

— И скорее всего, они здесь и умрут. Но тебя среди них не будет. — Я взял ее лицо в ладони, коротко и крепко поцеловал, а затем надел ей на голову шлем.

— Я сама могу.

— А мне нравится за тобой ухаживать. — Я погладил ее по щеке. — Бери свой рюкзак.