У самого выхода мы задержались, Иззи вздрогнула, услышав пулеметные очереди.

— Они, наверное, стреляют в воздух. Празднуют, — объяснил я.

— Поэтому ты вцепился в винтовку? — пробормотала она и оглядела моих ребят. — Вы все вооружены.

— Это на случай, если стреляют все-таки не в воздух, — ответил Торрес; они с Паркером замыкали нашу процессию.

— Мера предосторожности, — пояснил Паркер. — Не стоит волноваться.

— Ясно. Обычная эвакуация, ничего особенного. — Иззи сжала мою руку, а я провел большим пальцем по ее запястью, чувствуя, как часто бьется пульс.

Раздался шум лопастей; появился вертолет.

— А вот и наше такси, — бросил я.

«Чинук» сел на крышу; открылась задняя дверь. Ветер бил нам в лицо.

— Мне больше нравилось взлетать с футбольного поля, — заметила Иззи.

— Мне тоже. — Я еще раз сжал ее руку и отпустил. — Держись за мной. Тридцать сантиметров.

Она кивнула, и я обеими руками взял винтовку.

Мы ступили на плоскую крышу. Я просканировал взглядом окрестные здания. Путь к вертолету лежал по краю крыши, и я знал, что, если мне видна процессия джипов «Талибана» с развевающимися белыми флагами и пулеметами в кузовах, Иззи тоже их видит.

Они прорвались в зеленую зону и направлялись к Аргу, президентскому дворцу. Территория посольства считалась американской землей, но враг окружил нас со всех сторон.

Я шел между Иззи и краем крыши, целясь на улицу, выискивая потенциальную угрозу. Мы забрались в «чинук»; Элстон последовал за нами.

Стараясь держаться ближе к выходу, я ждал, пока другие пассажиры погрузятся в вертолет, и лишь когда больше не осталось мест, сел, прижав Иззи к жесткой металлической стенке. Закрылась задняя дверь. Мне не раз приходилось летать в вертолетах под обстрелом, но я еще никогда так не волновался. Тревога цепко держала за горло.

В тусклом свете Торрес многозначительно посмотрел на меня, и я еле удержался, чтобы не показать ему средний палец. Мы взлетели.

Мы оба знали, в чем моя проблема.

Я слишком тревожился за Иззи. * * *