– Вспомнила!

– Ну а как не вспомнить, если он у нас из гостей не вылезал.

Двери лифта раскрылись, но я остался стоять, прислушиваясь.

– Короче, – Наташа чуть понизила голос, но все равно слышно было отчетливо, – Ян будет приходить, говори ему про командировку, поняла? У тебя в Нижнем свой бизнес и все такое.

– Хорошо. Я помню.

Хлопнула дверь. Послышались шаркающие шаги, и наступила тишина.

Лифт угнали, и я в задумчивости побежал вниз по лестнице, а возле почтовых ящиков столкнулся с Егором Степановичем со стопкой газет в руках.

– Ты? – вместо приветствия выдал он. – Все ходишь?

– Здравствуйте! – отозвался я, прошел мимо, но потом вдруг остановился: – А вы не знаете, где Анастасия Сергеевна работает?

– Кто? Настька? – Старик хмыкнул. – Да нигде не работает. Раньше в детской поликлинике в регистратуре сидела, но года два как ушла оттуда.

– А Нижний Новгород?

– Так это она к сестре ездит. С детьми сидеть. Сестра у нее за миллионера замуж вышла, по всему миру катается. А дети школьники. Двое или трое. С ними заниматься нужно. Но платит она Настьке хорошо – получше, чем в поликлинике.

– Но все равно. – Я в задумчивости переваривал информацию. – Если Наташа так больна, то почему Анастасия Сергеевна не занимается ее лечением?

– А деньги она, по-твоему, откуда брать будет? – Старик хлопнул дверкой почтового ящика.

– Но у Наташи есть папа. Мне показалось, он достаточно обеспечен, чтобы помочь дочери.

– Слушай, – Егор Степаныч прищурился, – что-то ты слишком много спрашиваешь, а я по доброте душевной разболтался. Давай так, один ответ – сто рублей. Но деньги вперед.

Торговаться или покупать его ответы у меня не было ни сил, ни желания.

Добравшись домой, я выпил жаропонижающее и свалился в кровать. События сегодняшнего дня напоминали болезненный бред.

Есть такой психологический эксперимент, когда группе людей показывают карточку с изображенным на ней отрезком и предлагают соотнести ее с тремя другими отрезками, где один значительно длиннее, другой короче, а третий равен по длине предложенному. Задачка элементарная даже для пятилетнего ребенка, однако подвох заключается в том, что среди тестируемых большую часть составляют подсадные участники, нарочно выбирающие неправильный вариант.

Ученый, проводивший этот эксперимент, выдвинул предположение о том, что, столкнувшись с безусловно неправильным групповым утверждением, отдельно взятый человек может сохранить независимость и не поддаться на очевидно ложное утверждение, пусть и поддерживаемое большинством. Но, к сожалению, его эксперимент показал обратное.