Вернувшись из колледжа, я проторчал в ванной больше часа, выбрал свою лучшую рубашку – белую, зауженную, с черными пуговицами и черными отворотами на рукавах, облился с ног до головы Пако Рабаном и таращился на себя в зеркальную дверь у родителей в спальне, не понимая, хорошо ли выгляжу, до тех пор, пока Митя не прогнал меня оттуда.

Он тоже собирался на свидание, но с кем – не говорил. Единственное, что я точно знал, это была не Кулешова.

В подарок он купил бордовые розы и коробку шоколадных конфет в виде сердца. И, в отличие от меня, переживал, понравится ли девушке подарок, сильнее, чем за свой внешний вид.

– А что, если она решит, что это слишком избито и просто? Дурацкие конфеты, не знаю, почему я выбрал именно их, – сокрушался он.

– Думаешь, она ждет от тебя золотое кольцо с бриллиантами?

– Нет, но, возможно, стоило придумать что‑то поинтереснее.

– Билеты в театр?

– Точно! Билеты. Почему ты мне раньше это не предложил?

– А ты и не спрашивал.

– Как думаешь, может, сейчас забронировать онлайн?

– У тебя нет столько денег, чтобы покупать билеты в театр четырнадцатого февраля за несколько часов до начала спектакля.

– Ну ты же мне одолжишь?

– Не одолжу. Теперь ты у нас богатенький Буратино и ездишь на кейтеринговые мероприятия вместо меня. Инна прям без ума от тебя. Хвалит и хвалит. Все уши мне прожужжала, как сильно мы с тобой похожи лицом и какой я истукан, а ты – зажигалка.

– Что, правда? – Митя замер. – Так и сказала, что я зажигалка?

И тут вдруг я все понял. Должен был раньше догадаться, но в сердечные дела брата обычно не лез, а потому и не думал в этом направлении.

– Это Инна?

– Что Инна?

– Ты идешь на свидание с ней?

Митя помялся:

– Ты же не против? У тебя ведь Наташа.