Коултон широко улыбнулся.

– Если желаешь пообедать под галдеж и хаос, то присоединяйся к нам. Отрицательный ответ тоже вполне приемлем.

Согласие означало для нее и впрямь очень суматошный обед. А отказ предполагал, что, скорее всего, в итоге она примется размышлять о том, какая из матерей любила ее меньше, а также шарить по инстаграмной странице Джереми.

– Пицца с хаосом звучит заманчиво. – Поднявшись из-за столика, она прихватила свою сумочку и напиток. – Пойду предупрежу официантку, чтобы принесла пиццу на ваш стол.

– Ура, пицца! – вскричал Джефф.

– Пицца! – эхом отозвался Сэм.

– Мальчики, мы для себя еще закажем.

– В этом нет надобности, – сказала Либби. – Я заказала такую большую, что хватит накормить даже скромную страну.

– Ну, по части пиццы мы – совсем не скромная страна, – усмехнулся Коултон.

– Тогда пусть моя пицца вам послужит для разгона.

– Спасибо. А то двадцать минут ожидания в компании с этими двумя сорванцами могут показаться целой вечностью.

Либби быстро сходила сообщить девушке, за какой столик она перебралась, и только она успела усесться в другую кабинку, как туда подали суперогромную пиццу с четырьмя тарелками и завернутыми в салфетки приборами. Джефф забрался поближе к стене, и когда Либби заняла место рядом с ним, мальчик торжествующе зыркнул на брата, словно говоря, что он победил.

Сэм поднял взгляд на отца, явственно рассчитывая на справедливое решение, однако Коултон велел ему сидеть на месте. Мол, если ему так будет это важно, потом можно будет поменяться местами.

Стягивая салфетку с ножа и вилки, Коултон приподнял бровь:

– А ты, я вижу, не шутила насчет того, чтоб накормить страну.

– Да, все или ничего! – Пока Джефф возился со своим прибором, Либби достала одну из тарелок, положила туда кусок пиццы и поставила перед мальчиком. – Только сразу не ешь. А то очень горячая.

Коултон со своей стороны поухаживал за Сэмом – с той разницей, что мальчик тут же ткнул пальцем в расплавленный сыр. Отец терпеливо вытер ему палец и поскорее сунул его в свой стакан воды со льдом.

– Да уж, с вами не соскучишься, – усмехнулась Либби.

– Это точно.

Вскоре подали для мальчиков молоко в стаканах с трубочкой, а для Коултона – холодное пиво.