Затем нас повели на медосмотр. В тайне понадеялся, что выпитый накануне стакан вина, окажется противопоказанием к прыжку, но нам всем сказали «годны». Третьим этапом стали юридические формальности: в нашей группе «новичков» было восемь человек; каждому выдали кипу каких-то бумаг, на которых нужно было подписаться, тем самым беспрекословно со всем соглашаясь. Закончив и с этим, мы, наконец, переоделись в арендованный камуфляж и направились к другому инструктору. Он помог правильно надеть парашюты: основной парашют находился в рюкзаке за спиной, и он должен был автоматически раскрыться сам, если же, по какой-то причине, это не произойдёт, имелся запасной, но в случае с ним выдернуть чеку нам пришлось бы самостоятельно.

Наличие двух парашютов, безусловно, вселяло уверенности, что мой прыжок не обернётся трагедией или переломанными костями. В дополнение ко всему нам выдали специальные защитные шлемы, перчатки и анти-ветровые очки. И кто-то отдал команду о начале посадки.

Заняли свои места, и самолёт закружился в воздухе, взлетая вверх. Я ощутил, что мои ладони вмиг вспотели. А когда мы набрали нужную высоту, и инструктор одним махом распахнул дверь, моё сердце едва не выпрыгнуло вместо меня самого. Посмотрел на парней и остальных «девственниц» мужского пола, очевидно, ни я один пребывал в ужасе. Время потянулось медленнее. Первым прыгнул парень, вызванный инструктором, за ним следом пошёл Рене, крикнувший нам что-то вдогонку, но из-за гула ветра и мотора расслышать его было невозможно. «Ты», — жестом указал на меня инструктор и, глубоко вдохнув, я рванул к люку. Скрестил руки на груди, как учили, и без колебания шагнул в пустоту. Секунды пронеслись крошечной вечностью, а из головы вылетел весь недавний инструктаж. Только когда я ощутил сильный рывок, резко подбросивший меня вверх, то осознал, что мой парашют раскрылся, и теперь необходимо проверить — до конца ли, и не перекрутились ли стропы. Убедившись, что всё в порядке, паника отступила, я выдохнул с облегчением. Неподалёку парил Том, его я заметил первым.

Я даже и не представлял насколько здесь, наверху, тихо. Такой обволакивающе-мягкой тишины на земле нет. Какого же должно быть тогда в космосе? Поднял голову вверх — поодаль летели Ксавьер с братом. Вслед за тишиной на возбуждённое сознание опустился абсолютный совершенный покой. Это было похоже на смерть и воскрешение. Всё материальное обесценивается, злоба уходит, и ты понимаешь то, чего не знал раньше. Понимаешь, что есть твоя жизнь. И что счастье это единственная её ценность. Зелёные луга, тени облаков, скользящие по траве, бесконечное синее море и, словно игрушечные машины и дома — невероятный вид. Я рад, что решился на прыжок.