— Здесь не убрано, — Полина вышла из комнаты. — Идемте в гостиную.

— Может быть, чаю? — спросила зачем-то мама. Совершенно неловко и как-то враз — устало и беспомощно.

— Нет, спасибо, — отозвался Фастовский.

— Тогда я вас оставлю, — не без облегчения кивнула она и скрылась на кухне.

Поля потопталась на месте, уныло зыркнула на непонятно зачем свалившегося на ее голову преподавателя и направилась в гостиную, чувствуя затылком, как недобро он глядит на нее. Он, между тем, шел следом, не отставая и периодически покашливая.

Оказавшись в комнате, Фастовский оглянулся по сторонам и, не спрашивая, сел в кресло.

— Ну-с, — брякнул он, глядя на Зорину.

— Если надо, я сама заберу документы, — в тон ему сказала Полина.

Профессор вскинулся и наградил ее таким взглядом, от которого если бы и хотелось что-то еще сказать — словами бы подавилась.

— Стало быть, это правда? Вы бросили академию?!

— Я поняла, что не хочу быть музыкантом.

— Какая чушь! — рассердился Фастовский. — Павлинова вас отмазывает два месяца! Два! Умудриться надо успешно отмазывать человека, который не явился на сессию! А когда сегодня я припер ее к стенке, раскололась! Но это же полнейшая чушь!

Оставалось только представлять себе, как извращенец Аристарх припирал к стенке Лёльку.

— Я не буду ничего сдавать. Отчисляйте, — пробормотала Полька.

— Вы это серьезно?! Полагаете, я за этим приехал?

— Я не знаю, зачем вы приехали.

— Воззвать к вашему разуму я приехал! — всплеснул руками Аристарх Вениаминович и возмущенно заговорил: — Профукать то будущее, которое вас могло бы ожидать из-за глупости! Недопустимо! Вам с вашим талантом, с вашими руками, с вашим врожденным пониманием музыки… Вы будете известной пианисткой. Может быть, даже великой! А сами… — он удрученно вздохнул, опустив голову, а потом сокрушенно покачал ею: — Нет, я не спорю, я перегнул палку, конечно, с этим дурацким концертом, но мне даже в голову не могло тогда прийти, что вы из-за него сдадитесь! Как так, Зорина? Это должно было служить дополнительным стимулом, вызвать здоровую злость, которая подстегнула бы ваше рвение, а вы из-за эдакой мелочи решили оставить музыку?!

Полина некоторое время непонимающе смотрела на своего бывшего преподавателя, пока до нее медленно доходила причина его приезда. После она устало улыбнулась. У Аристарха никогда и ничего не было, кроме музыки. В то время, как она именно музыки и не хотела. Во всяком случае, в ближайшее время.

— Сейчас вы обманываете себя и меня, Аристарх Вениаминович, — вздохнула Полина.

— Нет, Зорина! Не смейте называть меня лгуном! Да, я обижал вас… часто незаслуженно, но это делалось исключительно в воспитательных целях. Ведь вы и сами знаете о своем призвании! Не вы ли были самой старательной из моих учениц? У меня лет двадцать таких умниц не было!