Он тот же. Вне зависимости от того, дружит с ведущими хирургами города и страны или с шофером реношки Петькой. Вне зависимости от того, с кем спит — с хорошей девочкой Верочкой или замужней медсестрой на скорой. Вне зависимости от того, сколько людей поведутся на его морду.

Он тот же.

С Ксенькой он тот же. У него есть возможность оставаться собой. Та роскошь, которую мало с кем можно себе позволить. Даже тогда, когда она ждет от него большего — ждет ради него.

Между ними никогда не было вранья. Никогда. Не было упущенных возможностей. Не было несказанного Б после сказанного А. Даже прошлое. Оказывается, одно на двоих.

Парамонов невесело усмехнулся. Затушил сигарету о стену, бросил окурок в урну.

И домой. Домой — потому что после обеда прилетает Ксения.

Он обещал ей быть всегда рядом. Но только если она захочет того же. В противном случае, ничего уже не останется. Рядом, в конце концов, должен быть не только он. Она тоже… тоже.

Но что ему делать, черт подери, если правда все в итоге сожжет дотла? Потерять Ксеньку — это значит потерять себя, которого снова нашел. Как она там тогда сказала? «Тебе будет больно…»

Ему больно. Ну хуже того — больно станет и ей.

Последние часы до ее возвращения спать не мог, хотя давно ввел в привычку передремать немного после смены и перед ее приездом. Бродил по квартире из угла в угол и все думал: как? Ну как ей сказать?

А когда раздался звонок в дверь, только и мог, что передвигать ноги — чтобы открыть. Знал, что поступит правильно. Но еще не представлял, как на это решиться.

На пороге стояла Ксения — в форме и с кактусом в руках. Горшок был перетянут красной лентой, завязанной в замысловатый бант.

— Привет, — весело поздоровалась она, проходя мимо Глеба в квартиру и скидывая на ходу туфли.

— Это чего за нахрен? — медленно спросил он, кивнув на цветок.

— Это? — переспросила Ксения, сама воззрилась на кактус и после некоторой заминки протянула его Глебу. — А это тебе! Когда Денис подарил его мне, то сказал, что это я. Ну и я подумала… пусть у тебя побудет. Обживется.

Все это она проговорила с совершенно серьезным выражением лица, будто на экзамене отвечала. Парамонов несколько секунд внимательно разглядывал растение. Потом снова перевел взгляд на Ксению. Медленно приподнял уголки губ и протянул руку за горшком.

— Немного похож. Они же цветут?

— Цветут. Я думаю, тебе понравится… наверное… — она улыбнулась с несвойственным ей смущением и быстро выпалила: — Как дела?

Как дела? Как его дела?

Сдохнуть хочется, да никак.