Облегченно вздыхаю, когда, наконец, слышу характерный звук соединения.

— Набирай, — толкаю Диму в бок, сейчас она уже поднимется. Где ты записывал? Нашел его?

— Да погоди ты, — хмыкает он, пытаясь отыскать в своем телефоне нужную запись.

Сестра уже нарезает вокруг нас круги.

— Долго еще? Долго?

Награждаю ее раздраженным взглядом, Дима же, наоборот, весело подмигивает своей девушке. Железные у него нервы, видать. Машка же кого хочешь выведет на раз-два.

— Долго? Нет? — Вот заноза. — Давайте скорее!

— Вот, все. Звоню. — Калинин довольно потирает ладони.

Сажусь рядом с ним.

— Hey. Hello. — Раздается через пару секунд с экрана, еще через мгновение появляется нечеткая картинка, распадающаяся на пиксели.

— Привет, брат! — С нью-йоркским акцентом говорит на английском Дима и машет перед экраном татуированными пальцами.

— О-о-у! — Лицо британца становится четче, на нем расплывается довольная улыбка. — Привет, Ди-ма, привет, Пол! — Это уже мне. Присоединяюсь и тоже поднимаю руку в знак приветствия. — Оу, Ма-ша, и ты здесь! Рад видеть вас, ребята. Все готово?

— Да, почти, — отвечает Дима. — Сейчас она придет.

— Отлично! — Он настраивает угол съемки, свет теперь падает ровнее, изображение становится четче. — А то мне уже нужно поторапливаться, начинается регистрация на рейс.

— Я, кстати, получил от тебя вчера пластинку Найла с автографом. — Калинин стучит себя по груди. — Дружище, это бомба! Спасибо тебе! Спасибо огромное!

— Она идет, — взвизгивает Маша и повторяет уже по-английски прямо в экран. — Она идет!

— Что вы там шепчетесь? — Доносится из коридора.

— Солнце, поторопись, — зову я, — у нас маленький сюрпрайз фо ю!

— Сейчас, только обувь сниму.

— Нет, иди уже так! Скорее!