— А-а-а! — Вдруг начинает реветь он, словно очнувшийся от спячки медведь, и хватает меня пальцами за щиколотку.

— Аа-а-а!!! — Визжу я, резко дергаю ногой, вырываюсь и бегу прочь.

Хлопаю дверью, сбегаю по лестнице и проношусь мимо той самой девчонки, заходящей обратно в подъезд. Задевая ее плечом, слышу:

— Вот теперь точно привидение увидела. Осторожнее, пожалуйста!

— Извини, — бросаю, мельком обернувшись и увидев, как она потирает ушибленное плечо. — Извини.

И бегу быстрее. Куда-нибудь, только подальше от всего этого ужаса и странного пьяницы с седыми лохмами, густой бородой и пугающими синими глазами.

24

24

Паша

Поднимаюсь по лестнице, оглядываюсь по сторонам, толкаю тяжелую дверь и выхожу на воздух. На крыше никого нет. Небо затянуто плотными серыми тучами, ветер с утра заметно усилился, но я все равно решаю остаться. Прячусь за небольшой кирпичной стенкой, там, где меньше дует, сажусь, вытягиваю ноги и смотрю вдаль на высотки, дорожные развязки и черный смог, окутывающий шумный город.

Достаю пачку, вынимаю одну сигарету и закуриваю. Дым, терпкий и горячий, наполняет легкие и разливается приятным покалыванием по телу, отдается едва ощутимым головокружением и вырывается наружу дорожками через ноздри. Подкашливаю, чувствуя, как щекочет в гортани. Я уж и забыл, зачем люди травятся этой дрянью. Хотя бы руки можно чем-то занять. Вот только с мыслями такого не получится. Они всегда со мной, следуют неотступно, раз за разом возвращают в прошлое, туда, где мы на одно острое и короткое мгновение чувствовали себя счастливыми.

— Вот кто мои сигареты спер, — слышу над ухом, когда во второй раз затягиваюсь.

Дым обжигает мои внутренности, и это неминуемо приводит к очередному, уже более сильному приступу кашля. Глаза щиплет, вытираю выступившие слезы тыльной стороной ладони, и пепел как назло падает прямо мне на ногу.

— Б**дь!

— Потише, парень, — усмехается Майк, усаживаясь рядом со мной и не боясь запачкать модные джинсы с дырами на коленях.

Его темно-рыжие волосы яростно треплет ветер.

— Ты лучше вообще не кури, Павлик, — советует Леся, хлопая меня ладонью по спине, — чем раз в полгода и так метко.

В нос ударяет сладкий запах духов. Она садится, вытягивает ноги и забирает из моих пальцев окурок. Разглядывает его, думая, не стоит ли затянуться, стряхивает в сторону пепел, а затем тушит, вдавливая в покрытие, которым застелена вся крыша гостиницы.