– Тиш… третьего дня папу выгнали с работы, говорят, что за кражи, и пригрозили тюрьмой, а он совсем пал духом из-за Фонни и вообще, пришел домой пьяный, проклинал всех и вся, потом ушел, и с тех пор его никто не видел. Тиш… ты, может, знаешь, где мой отец сейчас?

– Адриенна, милая! Я не знаю. Богом клянусь, не знаю! Я его не видела.

– Тиш… ты меня не любишь, но…

– Адриенна, мы с тобой немножко повздорили, но это ничего. Это нормально. Это не значит, что я плохо к тебе отношусь. Мне и в голову не придет делать что-нибудь во вред тебе. Ты же сестра Фонни. Раз я его люблю, мне и тебя надо любить, Адриенна…

– Тиш… Увидишь его, позвони мне.

– Да. Да. Да, непременно!

– Прошу тебя, позвони! Мне страшно, – совсем другим голосом, тихо проговорила Адриенна и повесила трубку.

И я тоже повесила трубку, в дверях повернулся ключ, вошла мама.

– Тиш, что с тобой?

Я добралась до кресла и села.

– Звонила Адриенна. Она разыскивает Фрэнка. Говорит, что его выгнали с работы и что он совсем пал духом. Адриенна, бедняжка, сама не своя. Мама… – И мы впились друг другу в глаза. Лицо моей матери было неподвижно, как небо. – Папа виделся с ним?

– Я не знаю. Фрэнк к нам не заходил.

Она бросила сумку на телевизор, подошла и положила мне руку на лоб.

– Как ты себя чувствуешь?

– Устала очень. И странно как-то.

– Дать тебе немножко коньяку?

– Дай. Спасибо, мама. Это ты хорошо придумала. От коньяка, может, у меня желудок наладится.

Она ушла на кухню, вернулась с коньяком и дала мне рюмку.

– У тебя там что, непорядки?

– Немножко. Ничего, это пройдет.