— Вы уютно устроились, черт возьми! — более чем невежливо сказал вошедший, осматриваясь вокруг (это был Аслан). — Вам известно, что вас подслушивали?
— Кто?
— Черт знает кто! Их было двое. Одного я огрел плетью, и они удрали. О чем вы тут говорили?
— Да нет же, — возразил купец, — мы шептались едва слышно. Может быть, лезли воры?
— Не знаю, — буркнул Аслан.
— Его светлость прав, — заметил Мамед, — осторожность не помешает. Надо кому-нибудь постоять снаружи. А в этом доме нам больше встречаться нельзя!
— Саида, — негромко позвал купец.
Занавеска колыхнулась. Саида поняла, что от нее требуют, и вышла на крыльцо. И Кучук сказал:
— Меры приняты.
Четверо мужчин наклоняются друг к другу. Они стараются говорить как можно тише. Смерть Саатбея, по-видимому, сильно подействовала на молодого князя. Он не может без содрогания вспомнить об отрубленной голове…
— Отец торжествует победу, — говорит он. — Все, кроме Маршанов, поставлены на колени.
У Аслана голос хриплый — в этом повинны перец и вино. Кончик крючковатого носа побелел от злости. Руки его неспокойно теребят жесткую бородку. Настороженный взгляд все время шарит вокруг.
— Батал — сущий изверг, — шипит княжич.
Что, если Батал шепнет старому князю что-нибудь против Кучука, или господина инженера, или…
«Напуган до полусмерти, — говорит про себя Мамед, — тем лучше для нас…»
— Надо придумать что-нибудь, — говорит молодой князь, — надо придумать.
— Ладно, слушайте меня, — властно отчеканивает Бенсон.
Он приглашает всех еще ближе придвинуться к нему. И черные гости, слетевшиеся, как воронье, в этот гостеприимный город, начинают подробное обсуждение задуманного ими дела. Вы можете не сомневаться в том, что дело это, как и люди, затеявшие его, — подлое…
А во дворе, в вечерней сырости, зябнет прекрасная Саида. Она зорко вглядывается в темноту, чутко прислушивается к тишине. Над морем стоит тусклое зарево. Оно отражается, это зарево, во множестве луж и ручейков, а дома, деревья, горы — все погружено во тьму…
К изгороди подъезжает всадник. Саида, не медля, бежит навстречу, бежит прямо по лужам.