– Отпустит. Тут херня осталось идти.
Вован словно не слышал. Он мелко дрожал и шарил рукой в рюкзаке.
– О, нашёл, – парень держал в руке складной нож. – Поможешь мне, Костей? Подрезать кожу надо на пальце и тогда снимется… подрезать надо.
Костя растерялся, глядя на друга круглыми глазами.
– У тебя чего, сука, крыша поехала?! Кого подрезать? Я говорю, скоро доберёмся и снимем перстень.
– Я не дойду, – жалобно проговорил Вован.
Костя никогда не видел друга таким испуганным и жалким.
– Отдай нож! – он бросился к Вовану, но тот прижал руку к груди.
С трудом Костя вырвал у него нож и, мгновение подумав, забросил в кусты.
– Успокойся, придурок.
Вован хныкая, ползал по земле, скуля и разгребая палые листья.
– Она в голове меня зовёт. Страшным голосом. В лесу воет.
– Всё, привал. Вован, сейчас погреемся, отдохнём и дальше решим, что делать.
Парень затравленно смотрел на друга и дрожал. Костя вздохнул, вспоминая, что же это за перстень такой. На мгновение в памяти проскользнуло заплаканное лицо девушки.
Не могла крыша у Вована так резко съехать. Скулит, как побитая собака, озирается по сторонам.
Костёр в этот раз разгорелся мгновенно. Костя присел у дерева, прижав к себе трясущегося друга. Тот шмыгал носом, но, по крайней мере, молчал. Усталость разливалась по телу вместе с теплом, и Костя на мгновение закрыл глаза.