– Нет ветра.
Вован оттянул висячую железяку и отпустил. Она со звоном врезалась в рельсу.
– Во, понял? – сказал Вован и вдруг заорал. – Лю-юди! Мы здесь!
– Ты чего орёшь?
– Ну, кто-то же стучал. Она, падла, тяжёлая. Сама не могла.
– Кабан жопой потёрся.
Вован усмехнулся.
– Костян, глянь! Дом за деревьями.
Костя пригляделся. Действительно, среди серых сухих стволов притулился такой же серый покосившийся дом.
Костя поморщился и потёр воображаемые шрамы на груди.
– Пойдём, посмотрим? – предложил Вован, и Костя растерянно кивнул.
Вблизи домик походил на заброшенный сарай. Сгнившее крыльцо, оторванные ставни, стёкла окон покрыты мутным бурым налётом. Костя потянул скрипучую дверь и застыл на пороге.
– Погоди, сейчас посвечу, – сказал Вован, зажигая фонарик на телефоне.
Рассеянный луч скользнул по дальней стене, осветил сундук с дырой в крышке, ворох сена в углу и пучки осыпавшихся трав под потолком.
– Чулан, – многозначительно протянул Вован и шагнул внутрь.
Костя последовал за ним. Следующая дверь открылась хуже. Парням пришлось попотеть, прежде чем они попали в дом. Комната была довольно светлой и, на удивление, сухой. Четверть комнаты занимала печь. У окна стоял массивный стол, покрытый слоем пыли. Вообще пылью было затянуто всё, даже паутина, обильно свисающая по углам.
– Походу, старинный домик, – сказал Вован и, оставляя следы на полу, пошёл в угол.
– Чего ищешь? – спросил Костя, видя, как друг начал шарить под потолком, обдирая пыльную бахрому.