Таня тоже налегла на отдельные предметы, чтобы постараться год закончить без троек. Хорошо, хоть в алгебре и геометрии Таня была уверена.

На Федю Халикова временами становилось жалко смотреть. Он заметно осунулся от постоянного недосыпания, недоедания и многочасового штудирования учебников. За последний месяц он ухитрился-таки сделать невозможное: поправить своё положение по всем предметам, кроме злосчастных алгебры и геометрии.

— Я эту Ольгу Станиславовну встречу когда-нибудь вечером, — признавался он Тане. — И будет у меня в руках тогда нехилая дубина. Я подойду к ней и скажу: «Вот вам, Ольга Станиславовна, привет от ученика, которому вы жизнь испортили» — и как огрею её дубиной, чтобы она надолго запомнила!

Слова эти Федя говорил с таким надрывом, что Таня не считала их за шутку. Напротив, она стала опасаться, что Халиков нечто подобное сделает. По мнению Тани, классная руководительница творила что-то немыслимое. Не проходило и недели, как у Халикова появлялась очередная двойка по той или иной теме. Таня видела, что задания Федя выполнял правильно, но его решения были перечёркнуты красной ручкой, и все труды шли насмарку. Так повторялось из раза в раз, несмотря на то, что до конца учебного года оставались уже считанные дни.

— Она завалит меня, реально завалит! — паниковал Халиков. — Я эти чёртовы учебники уже наизусть выучил! Они мне по ночам снятся! Ну что ей ещё от меня надо?

Таня полагала, что к хроническим неудачам Халикова она по-прежнему имеет непосредственное отношение. Но когда же Ольге Станиславовне надоест отыгрываться на бедном парне? Или она всерьёз решила сделать Халикова двоечником в году? Тане предстояло самой решить эти вопросы. В этом ей уж точно никто не поможет.

Нужно было срочно исправлять ситуацию. Но как, если Халиков сделал уже всё от него зависящее и на большее был просто не способен.

Таня решила действовать.

Собравшись с мыслями она сама рискнула и перепроверила последнюю самостоятельную работу, за которую у Феди стояла очередная двойка, и, к великой радости, нашла-таки явную оплошность учительницы.

Одно задание было перечёркнуто красными чернилами полностью, хотя Халиков решил его в итоге верно. Он просто со свойственной ему небрежностью начеркал, намазал в тетради, ответ написал на другой странице, так что и вправду могло возникнуть ощущение, что он запутался и не решил задачу.

Это был шанс.

Таня осознавала, что её заявление о неверной оценке будет равносильно эффекту взорвавшейся бомбы, но ей самой терять было уже нечего: за последнюю неделю Ольга Станиславовна не сможет испортить ей итоговую успеваемость. А спасать Халикова надо.