Немного отдышавшись, Таня открыла глаза. Боль всё ещё пульсировала в её пояснице, но уже не столь сильно, как в первые секунды после приземления. Постепенно возвращалось ощущение окружающего мира. Программа вольных упражнений была выполнена целиком без единого сбоя. Небольшие шероховатости своего выступления Таня ощущала, но они были известны только ей одной.

Как же она могла забыть в заключительной диагонали, что приземляться надо в низкий присед, а она опустилась на едва согнутые ноги, за что немедленно поплатилась резкой вспышкой боли. Сознание едва не ускользнуло. От новой травмы Таня, похоже, была на волосок. Ладно, обошлось. Позвоночник всё же выдержал эту нагрузку. Таня уверенно могла стоять, а это сейчас было главное.

Весь спортивный зал аплодировал Серебряковой. Конечно, это был не многотысячный стадион в Токио и не дворец спорта в Монреале, а всего лишь небольшой спортзал. Но личная победа Тани и искренние эмоции людей, которых она смогла покорить своим выступлением, были дороже всего в эту минуту. Они даже ощущались более явно здесь, где люди были всего лишь на расстоянии вытянутой руки, а не где-то вдалеке на трибунах за слепящим светом прожекторов, как это случалось на крупных первенствах. Таня сейчас могла различить лицо каждого человека в зале, прочитать его эмоцию, его чувство.

Однако ей совершенно не хотелось этого делать. Слёзы то ли от радости, что она сумела выполнить упражнения, то ли от боли, которая продолжала разламывать её поясницу, застилали Тане глаза. Она ощущала, что удержать их она уже не в состоянии. Не дождавшись окончания оваций в её честь, Таня пробежала между рядами, не поворачивая в сторону головы, выскочила из спортивного зала, распахнула дверь в раздевалку и, оставшись в одиночестве, рухнула на пол, сотрясаясь в рыданиях.

Она даже сама не понимала, что происходит с нею сейчас. Слёзы сами потекли из глаз рекой, и остановить их не было никакой возможности. Таня лишь смогла присесть, прислонившись к стене, и продолжила плакать, вытирая лицо кулачками, как нашкодившая школьница.

Главный момент, своеобразная вершина, покорить которую Таня готовилась все последние месяцы, осталась позади. Все эмоции, все переживания и тревоги теперь выплеснулись наружу. Унять их сил не оставалось.

Казалось бы, вокруг такой праздник, который Таня украсила своим ярким выступлением, все зрители оценили её номер как что-то совершенно фантастическое. Самый повод теперь порадоваться за себя и за других. Однако Таня плакала. Плакала навзрыд, едва не задыхаясь от слёз. И совладать с этими слезами она не могла. Это было выше её сил.