Рафаил врубил радиоприемник и ахнул. Потом он выскочил из машины, побежал звонить по телефону Феликсу. А Инга, оцепенев, слушала голос мюнхенского диктора, безучастно фиксируя взглядом суету у стоящих рядом автомобилей, вероятно, их хозяева тоже прослушали сообщение. «Да, хороший свадебный подарок преподнесли Чингизу», — проговорила Инга, едва Рафаил вернулся в машину. Рафаил нетерпеливо поглядывал, как усмиряют вздыбленную спину. моста, и приговаривал: «Это конец, Инга. Всему конец…» Приехав на фирму, Рафаил составил кресла, уложил Ингу, а сам принялся собирать какие-то документы и складывать их в мешок… Вскоре явился Феликс. Он помогал Рафаилу отбирать бумаги. Сквозь дрему Инга слышала их тихий разговор. Речь шла о том, где спрятать договора, счета, какие-то акты, соглашения. На первое время решили спрятать документацию на даче Феликса. Как раз Феликс собирается туда ехать — отвозить сына и бабку — пусть пока сидят за городом. И если придется бежать, то дача сократит дорогу до Финляндии километров на сто. Инга притворялась спящей, она старалась избегать общений с Феликсом при Рафаиле. Феликс ушел, прихватив с собой мешок… Инге все это казалось диким, нереальным. Какой мог быть при этом сон?! Выходит, она не спала почти сутки. И теперь вот спешила на работу, в магазин…

Автомобиль подъезжал к Сенной площади словно бы с неохотой. Инга подметила, что в районе Сенной автомобиль всегда начинал нервничать, рычал, дергался на дряхлом, отжившем свое асфальте. Сколько лет площадь корежил долгострой — грязный, безобразный, унижающий своей тупостью и чванством любого, кто попадал в этот район города…

— Ненавижу это место, — буркнул продавец Фима.

Фима сидел за спиной Инги и грыз яблоко.

— Я тоже, — вздохнула Инга. — Надо было ехать по Фонтанке.

— Как-то я зевнул, — согласился рулила Садчиков, охранник магазина. — А все эти наши утренние новости… Кое-кто крепко обрадуется, давно ждут…

От тряски что-то сместилось в автомобильном радиоприемнике, и в салон ворвался строгий мужской голос: «…к этим мерам относятся… запрет на проведение собраний, митингов, уличных шествий…» — голос пропал.

Инга принялась щелкать кнопками на панели радиоприемника. В динамике что-то заскрежетало, и через паузу вновь прорвался тот же голос: «…ограничение и запрет на использование множительной техники, а также радиотелепередающей аппаратуры, видеозаписывающей техники, изъятие звукозаписывающей техники. Установление контроля за средствами массовой, информации… — вновь голос пропал. Инга яростно стукнула ладонью по панели. — Мы передавали обращение командующего войсками Ленинградского военного округа, коменданта города Ленинграда, генерал-полковника Самсонова», — очнулся радиоприемник и вновь уснул.