— Жена Рафаила тоже будет на свадьбе?

— Думаю, что да, — ответил Феликс после неуловимой паузы.

— Ты неравнодушен к этой особе, — усмехнулась Лиза.

— Почему ты так думаешь?

— Женщина не думает, она чувствует.

— Ну, знаешь, — резко взвинтил себя Феликс. — Совсем уже… готова ревновать меня к телеграфному столбу.

— Ну… судя по твоему описанию, она не такой уж и столб, эта Инга.

— Ли-и-иза…

— Почему, почему ты принял ее на должность директора магазина?!

— Магазин в ведении Дормана, подчиняется торговому отделу. И Дорман сам вправе распоряжаться кадрами.

— Без твоей резолюции?

— Не мог же я ему отказать в таком пустяке, — с досадой проговорил Феликс и отодвинул тарелку. — Полно костей, а тут еще ты… В кои веки раз сидим с тобой.

— Едим рыбу, пьем вино, — засмеялась Лиза. — Успокойся. Может быть, мне нравится, что мой тюлень расшевелился, приударил за другой женщиной, пусть даже и женой приятеля.

— Ты просто больна, — вскипел Феликс. Его реакция, резкая, ужаленная, невольно выдала душевное смятение. Нижняя губа зависла, показывая розовые десны, на щеках выступили пятна, превратив приветливое и мягкое лицо в маску отчаяния.

— Вуаля! — с растерянной насмешливостью произнесла Лиза, не ожидавшая такого ответа на, казалось, невинные свои слова…

Феликс закинул руки за голову — в подобной позе сон наступал быстрее. Пододеяльник источал запах свежести и крахмала. В этом отношении Лиза была на высоте — новинки бытовой химии тотчас занимали достойное место в ее хозяйстве, серьезно сокращая зарплату. Даже мать Феликса — чистюля и аккуратистка Ксения Михайловна — тут опускала руки…

Чеканные дубовые листья на обоях барельефно выпирали из стены, освещенные предутренним размытым светом. Феликсу казалось, что он спрятался в шалаш и никто никогда его здесь не найдет. Но быстрые шаги Лизы развеяли иллюзию.

— Теперь я понимаю, почему ты решил заняться банком, — громко говорила Лиза, укладываясь в постель. — Ты оставил «Крону», чтобы не искушать себя этой дамочкой.

— Мелко, Лизок. Спи, скоро рассвет, — протянул Феликс нарочито сонным голосом. — Такое может придумать только извращенный ум.

— Извращенный ум?! — воскликнула Лиза. — Кто тебе звонил домой в тот вечер, когда ты, пьяный, устроил мне сцену и отправился ночевать к своей мамаше? Не эта ли особа?