В ожидании, пока кассирша получит сведения о наличии мест в софийском экспрессе, завязалась беседа. Удивлялись неожиданной встрече и тому, как он сразу узнал ее, да еще в форме подполковника. Вспомнили давнюю петриковскую жизнь, перебирая в памяти старых знакомых. Конечно, всех своих первоклассников Ева забыла. Старших, кто жил поблизости, помнила — кого больше, кого неясно. Помнила хозяев, у которых квартировала, и бабушку, у которой жил Андрей Лысогор. Оказалось, что ни одного из давних знакомых Еве учителей в Петриковке сейчас нет. Молодежь разлетелась по всей земле. Старшие — кто погиб в годы военного лихолетья, а кто умер своей смертью в самой Петриковке.

Во всей своей жуткой оккупационной обыденности вырисовывались из-за скупых кулишенковых слов страшные военные годы Петриковки. Началось с бывшего — Ева Александровна, наверное, его помнит — председателя комбеда. Того самого, который, захмелев, с именным наганом за женой гонялся. Жена его до замужества у попа-бандита батрачила. Этого председателя забрали в больницу еще при ней, при Еве Александровне. Через некоторое время, уже осенью, возвратился он домой, тихий, пугливый, будто оглушенный. На спиртное и не смотрел уже. Мать Сашкова рассказывала: когда началась война, Халимон Стрижак был таким больным, что не мог с постели подняться. А немцы вошли в село внезапно. Приехали за ним как за коммунистом и бывшим партизаном в первые дни оккупации из Скального. Хотя, если быть точным, членом партии Стрижак и не был. Приехал за ним сам шеф жандармского поста с двумя полицаями. Бросили на подводу; жену, чтобы не увязалась за ними, избили до потери сознания. Должны были будто бы везти его в Скальное. А на самом деле пристрелили в верховье пруда и бросили. Там его на следующий день и нашли люди… С группой первых тридцати петриковчан, попавших под руку после убийства коменданта, там же, у пруда, расстреляли и его, Сашка Кулишенко, отца. Есть там такой неглубокий овраг. Вот он почему-то и понравился немцам, стал местом расстрела. Да и из других мест трупы казненных туда свозили… Одним словом, досталось Петриковке. Уцелевших петриковчан после войны оказалась горстка. Поэтому, когда колхозы объединяли и создавали комплекс, многие из окрестных сел туда переехали. Поближе к школе, к работе, к клубу, к дороге с твердым покрытием и артезианской воде… Из тех, кого она могла запомнить, жив бывший секретарь комсомольской ячейки Тишко. Живет и работает на Донбассе. Инженер. Стал директором крупного машиностроительного завода.