— Покупаю эту стекляшку.

Наступила тишина. Фери, облокотись о стол, небрежно бросил в пространство:

— Она не продается.

Взметнулись бокалы — с красным вином. Взметнулись бокалы — с белым вином. Все выпили.

Ласло Сэл извлек из кармана бумажник.

— В таком случае покупаю эту шляпу, — он опять ткнул пальцем в сторону Фери. — Плачу тридцать крон.

— Мало!

— Сорок!

— Тоже мало.

— Пятьдесят! — воскликнул Ласло Сэл, размахивая ярко-розовой банкнотой.

Фери не отвечал, погрузившись в думы о своем бедственном финансовом положении. И вдруг, ко всеобщей неожиданности, перебросил на другой стол свою панаму, украшенную лиловой лентой. Ласло Сэл попытался было напялить ее, но череп у него был продолговатый и панама елозила по голове. Однако пятьдесят крон он переслал с официантом — на подносе.

— Куплю и галстук, — продолжал он завязывать знакомство. — И манишку. За двадцать крон чохом.

— Уступлю только за тридцать, — парировал Фери, и с тем галстук, манишка и тридцать крон поменяли владельцев.

— Беру пиджак и сорочку — но сей же момент, без промедления и не торгуясь, за сто крон. Раз, два, три — продано!

— Быть по сему.

— И за брюки дам столько же.

— Э, нет! — воспротивился Фери. — Сто пятьдесят! Дешевле и брату родному не отдам.

— Где наша не пропадала! — воскликнул Ласло Сэл и выложил деньги.

Фери разоблачился и под всеобщие крики «ура» отправил с официантом брюки новому владельцу.

— Шампанского! — возопил он. — Шампанского!