— Как ты мог умереть? Как ты мог умереть? — бормотала я. А потом я завыла: — Как ты мог умере-е-ть?!

На его лице застыло мучительное выражение, и я разозлилась: где тот мир и покой, который, как утверждают люди, приносит смерть? Затем у меня вырвался яростный крик горя и отчаяния. Я обхватила его голову и зарыдала, вспоминая, каким он был при жизни, не таким неподвижным, не таким тихим…

Открылась дверь, и в комнату ворвался свет. Волшебная Горлянка выглядела убитой горем. Я подскочила на месте. Как я могла забыть о малышке Флоре!

— Она заболела?! — закричала я. — Она тоже собирается меня покинуть?

— Она в другом крыле с няней и совсем не больна. Но ты не сможешь увидеться с ней, пока полностью не вымоешься. Нужно сжечь твою одежду и одежду Эдварда, его постельное белье, полотенца — всё, включая обувь.

Я кивнула:

— Будь осторожна — проследи, чтобы слуги не оставили себе что- то из одежды.

— Большинство слуг сбежали, — она сказала это таким будничным тоном, что я не сразу поняла, о чем она. — Они сбежали после смерти Эдварда. Только трое остались с нами: слуги Умница, Маленький Рам и шофер Готовый. Они переболели гриппом еще в первую волну, поэтому им нечего бояться. Я пришлю их, чтобы они обмыли тело.

Тело… Каким безжалостным казалось это слово.

— Только нагрейте воду, — сказала я и направилась в ванную.

Пока я сидела в воде, по моему лицу текли слезы. Когда я вышла из ванной, у меня закружилась голова. Я села на постель. От рыданий меня сдерживала лишь одна мысль: нужно быть спокойной, когда я войду к малышке Флоре. Я закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями. Она не должна усомниться в том, что находится в безопасности, что ее защитят.

Я проснулась через шесть часов, после полудня. Эдварда в спальне больше не было. Вместо звуков его голоса в комнате повисла тишина. Я спустилась на первый этаж.

Из гостиной, куда перенесли Эдварда, вышла Волшебная Горлянка. Она завела меня в комнату:

— Тебе нужно быстро с ним попрощаться. Умница сказал, что в китайском Старом городе собирают погибших и переносят в общую могилу. Семьи даже не смогут отправить умерших родных в деревни их предков. Представляешь, какой вой поднимется, когда они об этом узнают. Неизвестно, что делают с телами иностранцы, но мы не должны позволить им решать за нас.

Слишком рано уходил от меня Эдвард. Я бы оттягивала момент расставания настолько, насколько это было возможно, если бы Волшебная Горлянка не взяла дело в свои руки. Она тоже любила Эдварда, и я знала, что она поступит благоразумно и с уважением к нему. Я была благодарна ей за то, что мне не приходилось думать, что делать дальше. Умница и Маленький Рам из большого шкафа соорудили гроб. Свечным воском они запечатали крышку и стенки. Они уже вырыли яму для могилы — на том самом месте, где в теплые дни мы с Эдвардом читали друг другу под вязом, болтая ногами в воде и брызгаясь друг в друга.