Казалось, Помело была и вправду рада. Она указала нам на кресла возле столика, на котором уже были разложены кости и подставки для маджонга.

— Давайте будем честны друг с другом, — сказала она. — Я знаю, что вы все еще гадаете, можно ли мне доверять. Скорее всего, я точно так же настороженно отношусь к вам, как и вы ко мне. Но я могу пообещать вам одно: я не буду вам вредить, если вы не станете вредить мне. Вы хоть раз слышали обо мне в Шанхае что-то плохое? Во всех домах, где я работала, я ко всем относилась справедливо: не отбивала покровителей, не распускала слухи. Вот почему другие куртизанки не отбивали моих клиентов. Когда ты ранишь одну из наших сестер, все остальные чувствуют, что могут теперь поступать с тобой как угодно. Но сегодня нам стоит отмахнуться от наших подозрений и немного повеселиться.

Как и я, Помело смогла взять сюда только часть своих пожитков. Она привезла набор для игры в маджонг и небольшой патефон. Я же по глупости взяла с собой складной туалетный столик. Путешествие его не пощадило, и он приехал с треснувшим зеркалом и поломанными петлями. С тех пор каждый день он словно насмехался надо мной.

Помело завела патефон, и в комнате зазвучала оперная ария. Ее звуки напомнили мне о днях с Эдвардом. Их было так мало, и они были так давно… Вернулась старая тоска, и я притворилась, что в глазах у меня защипало от дыма жаровни. Я оглядела комнату, и меня замутило от зависти. Вся мебель была отполирована, без царапин и выгоревших мест — кресла, стулья, стол и шкаф. Пол покрывали толстые ковры. Перед кроватью висел полог из желтого и красного шелка. С потолка свисали четыре лампы, разгоняя мрак во всех уголках комнаты.

— Я заработала всю эту обстановку тяжким трудом, — сказала она.

— Могу себе представить, — заметила Волшебная Горлянка.

— Это не подарки Вековечного.

Она сказала, что нашла всю мебель в кладовой. Когда из дома забирали все ценное, туда сложили сломанные и обгоревшие кресла и стол. Она заменила сломанную ножку одного стула на целую ножку от другого, склеивая детали густой сосновой смолой. Неровности столешницы заполнила опилками и щепками, залила клеем, а затем отполировала дерево хорошо навощенными листьями, которые собрала с деревьев возле тропы, ведущей на Небесную гору. Чтобы очистить ковры от пятен и экскрементов, она смешала мелкую пыль с водой, размазала получившуюся грязь по коврам и дала высохнуть. А затем пять дней подряд выбивала их. Чтобы скрыть подпалины, она надергала ниток из разных частей ковра, собрала их вместе и заклеила пятна. Она сказала, что шелковые занавеси на кровати получились из двух модных платьев, которые она по глупости привезла из Шанхая. Подвесные лампы она сделала из гибких веток, сплетя их так, чтобы получить квадраты, и обтянув их тканью от нижнего белья из тонкого хлопка. Она гордо заявила, что все в ее комнате, даже вазы и кости маджонга, она сама привела в порядок. Часть обстановки Помело сделала из ненужных вещей, привезенных с собой или найденных в кладовках, где хранились остатки былой роскоши семьи. И теперь я взглянула на ее комнату другими глазами: полог кровати, неумело сшитый большими стежками; неровные пятна на коврах в местах починки; ясно различимые пятна на столе. Больше я ей не завидовала. Теперь я восхищалась ее находчивостью.