Только кровь дает устойчивость власти. Он и его последователи уверены: массы, отказывающиеся повиноваться приказам вождей, — это уже контрреволюционный сброд. Нет народа и святости народа — есть только сброд!

Никто не должен жить по своим убеждениям, совести, чести. Идти лишь так, как он приказывает; говорить то, что он определил, назвал (сечь надо, сечь «за футуризм»!). Всем следовать его воле, его представлениям о жизни — забыть все, отказаться от всего. Там, впереди, — социализм!

Россия — это Ленин. Традиции, прошлое, Настоящее, все самое передовое и чистое — это Ленин!

Всеобщий парализующий страх сковал людей, стал сопутствовать жизни каждого от рождения.

Убивали, терзали, как правило, в тиши. И рыдали, поминая замученных и жалуясь на жизнь… тоже в тиши. Это было непреложным условием новой раскованной жизни — знамена, марши, рапорты, портреты… и слезы в тишине, одиночестве. В этом Отечестве всех и всяческих свобод бьют — и плакать не велят, да и сам не заплачешь на людях. Плакать — это ведь значит не соглашаться с властью.

Жизнь в вечном страхе и запуганности — это характерная черта советского общества. Никогда, ни с кем не делись и не откровенничай — к этому приучают с пеленок, с рождения и до гробовой доски.

Пробовать новые формы жизни — естественно, но убивать тысячами, миллионами за сомнения в законности подобного пути, преследовать любого за самостоятельность мнения, искать и истреблять всех, кто заметил хотя бы ничтожную несуразность в организации жизни под серпом и молотом, погребать любое инакомыслие, натравливать народ на право свободной мысли, стирать в порошок всех, кто вдруг уловил блеск иной мысли, пробудился от кошмара, именуемого социализмом Ленина, — это преступление. Это — глумление над всем святым, ради чего народ обратился к революции.

Сживали со свету, травили, казнили, убивали без счета, преследовали за все то, что потом приняли в свою жизнь, — неравенство, богатство, несправедливость, привилегии. Что ж теперь, снять шапку и молвить: «Простите, убили, поуродовали на десятки миллионов, уморили и запарили в костоломном быту и работе, однако просчитались? Виноваты».

А кто, какая живая вода оживит, вернет людей?

А изуродованные жизни, культура, новые обычаи, похожие на повадки волков и людоедов?..

Смешон и нелеп ныне лозунг революции: «Горжусь, что я беден!» Чем выше превозносят Ленина, тем отчетливее проглядывает страх разоблачения его святости, страх перед правдой. Отбить работу мысли в указанном направлении, пресечь поиск правды…

Ленинизм искалечил души жестокостью. Это — бесстыдство силы в очищенном виде. Оправдание всего здесь — сила…