— Да благословит тебя Исида на избранном тобой пути, — шепотом произнесла я.

Оставив Рахиль и Иоанну с невестой, чтобы они подготовили ее к обряду принесения клятвы, я спустилась вниз.

Во дворе я заметила Марию, с безразличным видом подходившую то к одному, то к другому гостю. Вся манера ее поведения больше подходила для похорон, чем для свадьбы. Некоторые женщины обнимали ее, демонстративно пытаясь утешить. Бедная Мириам!

На другой стороне двора сидела группа мужчин в простых белых туниках во главе с мужчиной, который, как я поняла, был женихом. Они шутили, ободряюще хлопали его по спине, как это водится в мужской компании в день свадьбы. Жених весело смеялся, показывая ослепительно белые зубы на загорелом лице. Очевидно, почувствовав мой взгляд, он встал, отделился от остальных и подошел ко мне. Высокого роста, с красивыми длинными руками. Он протянул их мне для приветствия и, улыбнувшись, сказал:

— Снова говорю вам, что под простой одеждой нельзя скрыть правды.

В полном недоумении я стала всматриваться в его лицо. Карие глаза, пристальный взгляд, который словно проникал тебе в душу.

— Не может быть! — воскликнула я. — Ведь мы встречались в Египте, в храме Исиды. Вы тогда назвали свое имя, но я не запомнила его. Вы — Иисус! И сейчас — жених Мириам!

Он мне показался таким знакомым, будто я знала его всю жизнь. Почему я сразу не узнала его? Потом я поняла почему.

— Тогда у вас не было бороды.

— Юнец. Весь в исканиях.

— А сейчас?

Улыбка осветила лицо Иисуса.

— Я нашел своего авву на небесах. Он всегда находился там, но вдруг я усомнился в этом.

— А что значит — авва? — спросила я.

— Так дети обращаются к своему родителю. То есть — отец.

Я с удивлением посмотрела на Иисуса:

— Вы чувствуете себя настолько близким Яхве, что воспринимаете его как отца?

— Да, — кивнул он. — Как очень любящего отца. Мой народ не знает его. Мне предназначено наставить людей на путь истинный.

Наш разговор прервала Мария. Она подошла к Иисусу и тронула его за рукав.

— Больше не осталось вина, — сказала она.