Иисус пожал плечами:

— Какое отношение это имеет ко мне?

Он не хотел, чтобы нас перебивали. Вероятно, он намеревался еще что-то сказать мне, но Мария не отступалась.

— Самое прямое, — сказала она. — Это твоя свадьба, твои гости.

Иисус улыбнулся, а Мария обратилась к слугам:

— Делайте, как скажет мой сын.

Они вопросительно посмотрели на Иисуса, который показал на шесть больших каменных кувшинов, стоящих у дальней стены:

— Наполните их до краев водой.

Я скептически смотрела, как озадаченные слуги выполняют его распоряжение. Иисус любезно улыбнулся им в знак признательности и попросил зачерпнуть воду из кувшинов, а потом отнести ее к дяде Клеопу. Мария от удивления открыла рот, что еще за странные шутки?

Повернувшись ко мне, Иисус взял меня за руку.

— Вы снова увидите меня, — сказал он и отошел к своим друзьям.

Иисус говорил в добродушной манере, но я заметила в нем нечто тревожащее. На меня нахлынули воспоминания о нашей первой встрече более десяти лет назад: умный молодой человек, кроткий, но уверенный в себе, ищущий свое место в мире или вне его. Но это еще не все. В моей памяти запечатлелось что-то ужасное, вселявшее страх, чего я не могла до конца понять.

— Значит, вы знаете моего сына? — спросила Мария, все еще стоявшая в нескольких шагах от меня.

— Не совсем так. Скорее, это — всего лишь случайное знакомство многолетней давности.

Мария грустными глазами обвела собравшихся гостей.

— Случайное знакомство, — повторила она. — Все эти люди для меня — тоже случайные знакомые, за исключением немногих родственников, проявивших жалость ко мне за переживаемый мной стыд, — мой престарелый дядя, братья и сестры Иисуса. Все остальные, — она с грустью посмотрела на тех, кто сидел за столом с Иисусом, — как он их называет, ученики. Неудивительно, что у нас не осталось вина. Кто знает, откуда они? Некоторые — неграмотные рыбаки, буквально мальчишки, вдвое младше его. Один — мытарь. Представить только — мытарь в доме моего брата! Иисус настаивает, чтобы его принимали как любого другого гостя. Женщины тоже начали следовать за Иисусом. Раввины не обращаются к женщинам с проповедью. Мы сидим отдельно за занавеской. Иисус приглашает всех — и мужчин, и женщин — слушать его. — Она подозрительно посмотрела на меня: — Вы, вероятно, из новеньких?

Я решительно покачала головой, снова вспомнив о трагической судьбе Крестителя.

— Поверьте мне, я вовсе не ученица. Я приехала, чтобы повидаться с Мириам. Я увезла бы ее отсюда, если бы могла.

— Тогда можно считать, что мы сошлись в одном. Вчера вечером он сказал мне, что эта Мириам будет когда-то сидеть по правую руку от него в доме Яхве. Какое неслыханное богохульство! И разве такая женщина может быть его царицей? Это уму непостижимо.