День отдыхали. Ходили на катере вверх и вниз по течению. Осматривали места. Казаков с Бархатовой переправлялись на другой берег. Что-то искали в зарослях.

Потом обедали. Купались до посинения. Играли на берегу в волейбол.

К вечеру начали одеваться потеплее. Достали из рюкзаков спортивные костюмы. Расставили специальные пахучие дымки от комаров.

От аккумуляторов с катера дали электрический свет. Уселись на раскладных стульях и креслах вокруг сборного стола. Отужинали чем Бог и Дон послали.

Вечер длинный, теплый. Компания тоже теплая.

Вино развязало языки. Здесь все свои. Как же не поделиться сокровенным? Слово за слово. И пошел разговор о том, что волнует каждого. О душе. О Боге. О собственном пути в незнаемое. О чудесах.

Володька Озеров — этакий ежик со щетиной на лице и голове — собственно, и начал:

— Сначала жили с Надюхой. Ничего не скажу. Хорошо жили. К тому времени дети уже выросли. Поехали учиться. Остались вдвоем. А там с нею беда приключилась. Болесть злая. Никто не мог помочь. Ни я, ни врачи. Ни народные целители. Запустили дело. В общем, похоронил я Надюху. И такая меня тоска взяла, что запил вчерную. Один. Бросил я тогда все свои дела. Оставил Торгово. Понял, что ни хрена среди людей современного мира не найду я покоя. Везде проникают страсти. И махнул на Камчатку. В Ключи — есть такой поселок там. Оттуда мой батя… С Камчатки. И дед. Тут и началось все как бы заново. Жила одна семья рядом. Вы только не смейтесь. Ительмены. Стал я к ним захаживать. К их деду. Водочкой побаловаться. И были у нас при этом свои разговоры…

* * *

В тот момент, когда Володька рассказывал свою невеселую историю, у Марии Бархатовой зазвонил телефон. Проклиная цивилизацию, которая дотянулась и сюда, она отошла в сторону. Поговорить.

Звонил Юрков, чтобы сообщить новость. Мария позвала от костра Казакова, чтобы тот тоже поучаствовал. Юрков рассказывал:

— Всё! Нашли его, субчика! Нашли! Он в больнице лежит. Сильно пострадал. Обгорел. Обожженный весь. Как вычислили? Да ладно! Профессиональная тайна. Но дело не в этом. Копья при нем нет!

— Это как? Почему? — удивились поисковики-соратники.

— Он все рассказал. Ушел он от нас тогда по Дону. По реке. Там на плоту народ двигался. Он к ним пристал. Вместе они и спускались. А вот дальше он несет какую-то блажь. Якобы ночью на стоянке он увидел летающие огни. Ну, полюбопытствовал. И огни эти на него напали. Жгли, гнали. Говорит, как огненные осы. «Или шаровые молнии». Они били его, загнали в воду. Потом из воды он вылез. И поднялся по лестнице в какую-то пещеру на берегу. Спрятался в ней от этих огней. В общем, какой-то бред несет! Но видок у него, я скажу, ужасный. Весь в ожогах. Трясется, как припадочный.