Ей суждено умереть. Рядом какая-то пожилая женщина что-то бормочет, старается изо всех сил. Хочет что-то сказать? Или просто пытается дышать? Хелена открыла рот, чтобы как-то ее утешить, но губы несчастной внезапно перестали двигаться. Голова упала на грудь.

Наверное, сейчас все и произойдет.

Молли…

Она зажмурилась.

Не переживай, моя девочка. Все будет хорошо. Ты вырастешь большой и сильной.

Постаралась представить лицо Ландона. Жесткая светлая борода. Голубые, как весеннее небо, глаза, мягкие пушистые волосы на руках.

Он, конечно, забрал Молли. Она совершенно уверена: он забрал Молли к себе. И наверняка уехал в Упсалу, там безопаснее. Хелена представила картину: Ландон сидит на краю кровати в своих истертых джинсах, а Молли спит, волосы раскиданы по подушке.

Молли, Молли…

Мысли путались, но вдруг грузовик затормозил так резко, что ее отбросило вперед. Сонливость как рукой сняло.

А теперь они будут нас хоронить. Сбросят в какой-нибудь ров вместе с трупами и пустят бульдозер.

Услышала, как опускается пандус, и уперлась в пол руками, пытаясь встать.

– Погоди открывать! Мы еще не поставили заграждение!

– Какая разница? Они все либо мертвые, либо совсем дохляки. Не убегут.

Пандус опустился. Уже светает – а она-то думала, никогда больше не увидит небо.

– По двое с каждой стороны! Быстро!

Странно: она увидела свет, и ей расхотелось умирать. С трудом встала на ноги и двинулась к пандусу. Болело все тело, но Хелена решила не сдаваться. Солнечный свет – символ жизни, а не смерти. Как только ноги коснутся земли, она побежит. Сколько пробежит – столько пробежит. Будет бежать, пока не подломятся ноги, пока не догонит пуля.

Они еще не поставили заграждение.