– Даже если я не вернусь, все равно ничего не меняй в своей истории, – сказала я. – Меня не просто уволят, меня посадят в тюрьму. Очень-очень надолго.

Я вдруг задумалась, насколько это вообще было правдой. Так ли уж страшно было то, что произошло? Я пыталась отвезти его в дом его бабушки. Она оказалась погибшим солдатом. Тогда я отправила его домой. За такое меня, конечно, посадили бы, но вот надолго ли? Мы ведь все-таки не в России. Никто не станет увозить меня в черной машине под покровом ночи. Никто не подсыплет мне в водку яда.

Я вдруг неожиданно для себя принялась хохотать. Это был безумный смех вроде того, который пробрал вчера вечером Иэна, и сначала он посмотрел на меня с тревогой, а потом тоже начал смеяться. Несмотря на ветер, носившийся по автобусной станции, несмотря на огромный рюкзак, который Иэн прижимал к груди, чтобы согреться, мы от души хохотали – и это не был смех облегчения или смех, за которым скрывается грусть. Мы смеялись над абсурдностью нашей жизни. Так твоя бабушка – семнадцатилетний мальчишка? А тот жутковатый русский парень что, правда купил тебе билет на автобус? “Хорек-суперблеск”?

В конце концов нас отпустило, и несколько минут мы сидели молча, а потом я стала гонять Иэна по нашей легенде. (“Что ты видел в Метрополитен-музее?” – “Ну, самое интересное было, конечно, в отделе древностей”. – “Иэн, мы знаем, что ты говоришь неправду. Там по всему музею развешены детекторы движения”. – “Боюсь, когда я там был, они не работали – наверное, сломались”.) План был такой: он выходит в Ганнибале и по дороге в центр старается как можно меньше попадаться людям на глаза, а потом идет сдаваться в библиотеку. Эта мудрая мысль тоже пришла в голову Иэну, ведь беглец вряд ли станет возвращаться в то же самое место, откуда убежал. Да и вообще: куда еще прийти заплутавшему Иэну Дрейку, как не в публичную библиотеку Ганнибала? Я представила, как он ныряет в прорезь ящика возврата книг, Рокки сканирует его, и компьютер мигает тревожными буквами: “Просрочено!”

Я сказала Иэну, что звонить мне можно только в случае крайней необходимости, а, добравшись до Ганнибала, нужно вернуть телефон мистеру Андрееву. А еще лучше – выбросить, предварительно стерев из памяти мой номер.

Автобус приехал как-то невероятно быстро и теперь стоял и шумно отдувался, пыльный и будто куда-то опаздывающий. Я отдала Иэну все наличные, которые у меня оставались, чтобы он мог на остановках покупать себе еду, не обращаясь за помощью к своему жутковатому провожатому. Алексей вышел из здания автовокзала и стоял на почтительном расстоянии от нас, сложив руки на груди и глядя прямо перед собой, как сотрудник секретной службы.